Мятежный князь. Том 2

Глаза на его шлеме обратились в две линии, что явно отображало его недовольство и нежелание следовать словам женщины, однако, регламент уже был не на его стороне, а потому дальнейшее сопротивление станет провоцированием конфликта между структурами.

— Что же, пусть так. Начальство будет проинформировано о ваших словах, госпожа Рубцова. Господин Ливен, было приятно иметь с вами дело. Надеюсь, мы еще встретимся, — склонил голову мужчина, поднявшись со стула и попрощавшись с нами.

Значит, он принял свое поражение сегодня, решив таким нехитрым образом ретироваться и переложить нависший надо мной вопрос в верхнюю инстанцию, не желая совершать поспешных поступков, идя поперек планов своего «начальства».

Умно, чего уж тут сказать.

— Не могу сказать того же. Хотелось бы верить, что это наша последняя встреча, — ответил я оперативнику.

— Очень навряд ли, господин Марк, — покачал головой мужчина.

— На этом мы откланяемся. Впредь, прошу, занимайтесь СВОЕЙ работой, оперативник, — напоследок бросила Кристина, позволив мне первым выйти в коридор, через двух моих недавних конвоиров, что удостоили наш дуэт только безразличным взглядом, — Идём.

Последние слова уже были обращены ко мне, и я послушно последовал за преподавательницей, параллельно с тем размышляя над тем, что вообще только что произошло.

А вырисовывалась презабавная картина.

На «Куб» совершено нападение, к делу привлекают «ВЭБ» и его оперативников, что снуют тут и там в поисках зацепок, проводя опросы персонала и студентов, но с личного уведомления директрисы.

И всё бы ничего, но кто-то в этом ведомстве явно теперь видел во мне источник проблем или же вознамерился, воспользовавшись ситуацией, свести старые счеты.

Очередной отголосок Гражданской или что-то иное? Так или иначе, становилось очевидно, что от спецслужб добра можно теперь и не ждать, или ожидать в том или ином поступке двойное дно.

Проколись я сейчас или вызови еще больше подозрений, то на меня действительно могли повесить обвинение в сотрудничестве с террористами. И, сомневаюсь, что даже Громова спасла бы меня в таком случае.

Однако, и сбросить на меня всех собак «ВЭБ» просто так не способен, что говорит о том, что они не так уж и всесильны, как могло показаться со стороны.

Мне только требовалось действовать более аккуратно и не попадаться на мелочах и тогда, в теории, меня нельзя будет вырвать из-под опеки директрисы некоторое время. Другой вопрос, что делать, когда я выпущусь из академии?

Смогу ли я тогда уже сдержать нападки «ВЭБ», которые могут и не прекратиться, а лишь выждать необходимый им момент?

В сознании всплыл образ Алисы Романовой. Хватит ли даже ее влияния, чтобы остановить посягательство кого-то из верхов «ВЭБ» в сторону меня и моего рода.

С такими перспективами хочешь или не хочешь, но задумаешься о новой войне против всего света. Зубы сжались до тихого треска эмали, в груди словно начал работать маленький реактор, что постепенно подпитывался все прорастающей злобой на всех и вся.

Из раза в раз... Снова и снова! Уже который раз меня тычут носом в собственное происхождение и грехи тех, кого уже не осталось!

Хотелось напиться, выместить на чем-нибудь свою ярость, что всё копилась с каждым подобным моментом. Плевать было на то, что окружающие обо мне думали, как относились, но когда от слов переходят к действиям исключительно на своих домыслах...

Это злило, раздражало, заставляло ответить так, как от тебя того ожидали. Но ведь нельзя. Стоит дать слабину, позволить чувствам взять верх над рассудком и здравомыслием, то тогда точно уже спустят всех собак на меня.

Подобное сводило с ума, подтачивало даже меня, побуждая с каждым сражением поступать всё более яростнее, безжалостнее и безумнее, забывая обо всём на свете.

Выходило так, что раз я не мог прекратить нападки своих врагов в свой адрес, то мне лишь оставалось... сделать так, чтобы они боялись тронуть меня и тех последствий, что наступят следом за очередной провокацией в мой адрес.

Мои недруги обязаны омыться кровью с ног до головы, если осмелятся перейти черту. И для подобного требовалась небольшая демонстрация. Достаточная, чтобы хотя бы вынудить противников задуматься о том, с кем им предстоит вступить в конфликт.

Мне нужна была битва, кровавая и жестокая. Полная смертей и горя.

Я жаждал новой войны.

— Если подобное вдруг снова произойдёт, то немедленно сообщай мне или любому другому преподавателю академии, — не оборачиваясь, произнесла Кристина.

Я отвлёкся от своих невеселых мыслей, обратив свой взор на спину молодой женщины, на плечах которой небрежно висел пиджак.

Если честно, после только что произошедшего я не знал, как к ней относиться. В первую нашу встречу она едва ли не завуалированно меня унизила, имея явно какую-то обиду на меня или мой род.

Во время бойни в подземелье мы друг друга и не встречали по сути, исключая разговора с Громовой на базе магов-разведчиков. И даже тогда ее поведение не выказывало и намека на радушие.

Тогда почему... почему она мне сейчас помогла?