Мятежный лорд

В письме Стенхоуп описывал, как радушно его встретил Маврокордато, и в деталях пересказывал свою ответную речь.

– Граф меня забавляет! – улыбнулся Байрон. – Послушайте, Пьетро, он начал им рассказывать о силе конституции, о том, что военная структура Англии заимствована у римлян и греков. А вот последние, при всей унаследованной ими у предков отваге, игнорируют необходимость объединиться перед лицом врага. Будто Маврокордато не понимает, что раскол в правительстве не позволяет продвинуться дальше в успешной борьбе с турками. Он заявил им о необходимости появления в Греции свободной газеты, почты, больниц и школ, – Байрон хмыкнул. – Здесь речь идет уже о моих действиях. Стенхоуп договорился об учреждении отряда немецких артиллеристов. Соответственно, от меня требуется выплата трехсот долларов. Граф собирается платить по три доллара каждому ежемесячно. Сам он готов предоставить сто долларов и помочь собрать отряд в Месолонгионе. Школу граф организует, как только приедет учитель, а газету намеревается выпустить через пару недель. В планы Стенхоупа входит посетить Нафплеон, Аргос, Кандию, а затем вернуться в Месолонгион. Под больницу уже выделено здание. С богачей Стенхоуп надеется брать за лечение деньги, которые пойдут на помощь беднякам, – Байрон зашелестел бумажками. – Надеется получить с Мальты книги и Библии для школы.

Несмотря на скептицизм, который, впрочем, был частью характера Байрона, в целом он выразил поддержку действиям Стенхоупа: при помощи артиллерии легче будет взять Патры и Лепанто. В газету Джордж намеревался тут же написать письмо.

– Школ и правда в Греции совсем нет, – продолжал он комментировать письмо. – Когда-то их система образования могла бы стать примером для Европы, но сейчас надо учить их. Здесь царит феодализм, законов не знают и не соблюдают. Кстати, Стенхоуп поражен одним забавным фактом: в Греции никто не говорит по-английски! Какое открытие он сделал, Пьетро! – но улыбка у Байрона вышла грустной. – Одна проблема пока точно не решена. Денег катастрофически не хватает. Стенхоуп, надо отдать ему должное, тоже готов вложить личные средства…

Вскоре стало известно о разногласиях, которые на сей раз случились в лагере османов. Албанцы отказывались подчиняться турецким командующим и фактически вступили с турками в гражданскую войну. Но вместе с этими из Месолонгиона пришли и тревожные новости. Денег на оплату морякам с греческих кораблей не хватало, и они покидали судна, отказываясь продолжать службу. Далее откладывать отъезд Байрон не стал – его деньги смогут удержать флот от развала. К концу декабря Пьетро удалось найти два корабля для путешествия в Месолонгион. Легкий, быстрый «Мистико» предназначался для самого Байрона, слуг и части багажа. На «Бомбарде» намеревался идти Пьетро Гамба, сопровождая оставшуюся часть багажа и лошадей.

– Все готово, – Джордж стоял на пороге домика в Метаксате с грустным выражением лица. Жилище опустело. Хотя оно никогда не выглядело слишком уютным и обжитым, сейчас было видно, насколько за четыре месяца люди успели его обустроить. Без книг, мебели, вороха бумаг на столах дом осиротел и печально смотрел на уезжавших жильцов.

Погода стояла ветреная и дождливая. Яркие краски померкли: на пышную зелень словно плеснули темной краски, солнце спряталось за свинцовыми тучами, а море рычало и сердилось, как разбуженный лев, опасно раскачивая немногие стоявшие в порту корабли. Байрон кутался в теплый плащ, но он не спасал от сырости и залезавшего в каждую щелочку пронизывающего ветра. Повозки давно уехали в сторону Аргостолиона, а Джордж никак не мог покинуть порог дома и сесть на лошадь. Он стоял и стоял в задумчивости, одолеваемый мыслями, с неспокойной душой…

– Сэр! – окликнул его Пьетро, успевший оседлать коня. – Так вы простудитесь ненароком! Дождь усиливается!

Байрон повернулся спиной к дому и быстро пошел прочь. Неожиданно воспоминания нахлынули на него бурным потоком: он опять с горечью вспомнил Шелли, Уильямса, малышку Аллегру и даже мать, чей образ давно остался в памяти смутным видением.

– Я готов, – он пришпорил лошадь, стоявшую, понурив голову, безучастно подчинившись своей скромной судьбе. Пьетро поехал следом…

В порту они сразу поняли: сегодня корабли в море не выйдут.

– Завтра тоже вряд ли, – заявил капитан. – Ветер не меняется и дует слишком сильно. Он тут же отнесет корабль в противоположном от материка направлении, если вообще не выбросит на берег. Здесь очень опасные участки. Лучше переждать. В этих краях подобная погода долго не продержится.

Вещи погрузили на борт, сопротивляющихся лошадей, позабывших первое путешествие по воде, затолкали в трюм. Они возмущенно фыркали, трясли гривой и норовили лягнуть тянувших их за поводья слуг. Во время суматохи в порту объявился слуга банкира Байрона – господина Хэнкока. Чарльз Хэнкок, искренне помогавший Джорджу улаживать финансовые дела на Кефалонии, прослышал о задержке и пригласил своего знатного клиента переночевать у него в доме.