Мятежный

– Я знаю, – ответил он, его рот наполнил меня свежим вкусом дождя и корицы. Мы двигались в ритме, который принадлежал только нам, чувствуя такую химию, которую нельзя подделать или сыграть. Мы представляли собой два кусочка сложной мозаики, у которых было только одно правильное положение: рядом друг с другом. – Но я всегда с тобой, Снежинка. Я буду стоять в стороне и болеть за тебя, потому что ты самая сильная девушка, которую знаю, и я буду рядом, если понадоблюсь тебе. То, что ты в ком-то нуждаешься, это не признак слабости, Джесси. Это то, что делает тебя человеком.

Напоследок поцеловав его в нос, я соскользнула вниз и выпрямилась, его стояк, почти высовывающийся из-за пояса брюк, ощущался между нами, а воздух был пропитан тем, что мы только что сделали. Глубоко вздохнув, я вздернула вверх подбородок.

– Ты оставишь меня в таком состоянии? – указал он на свой пах.

– А как еще мне следует оставить своего врага? – спросила я.

– Потраченно, – невозмутимо ответил он. Я покачала головой и открыла дверь в квартиру Гейл, услышав, что Бэйн отступил на шаг назад.

– Не могу дождаться момента, когда смогу трахнуть прежнюю Джесси. – Он провел языком по зубам. – Она выглядит настоящим бойцом.

– Не стой у меня на пути, Проценко.

Но он уже спускался по лестнице, смеясь, как маньяк.

Глава двадцать седьмая

Джесси

На следующее утро я накрыла лицо подушкой и проигнорировала кричащий будильник, который напоминал, что через час я должна приступить к работе в книжном магазине. Гейл ворвалась в мою комнату. Ну, вернее, в свою комнату. Мы с ней без проблем делили ее огромную кровать, не считая первой ночи, когда она заявила, что ей противно спать рядом с человеком, побывавшим в постели с Бэйном Проценко.

– Это как пассивное курение, только с проституцией. – Она сделала вид, что подавилась. Втайне я радовалась, что все еще могу над этим смеяться и помню, как дышать.

Я знала: в какой-то момент мне придется покинуть квартиру Гейл, но сама девушка слишком добрая, чтобы выгнать меня, и я решила, что разберусь с этим после того, как решу вопрос с Эмери и его друзьями. Одно дело зараз. Это, пожалуй, единственная установка Майры, которая оказалась полезна.

– Доброе утро, соня. – Гейл плюхнулась на кровать и принялась шнуровать свои кеды. Я посмотрела на нее из-под подушки, нахмурившись.

– Привет.

– Повеселились вчера, пока распространяли венерические заболевания по моей входной двери?

– Я думаю, что мы пропустили пару мест. Видимо, стоит вернуться к ним сегодня вечером, – пробурчала я.

– Ага. Да мне плевать. Я пришла сюда не для того, чтобы слушать про член Бэйна. У него уже должна быть своя страничка на Википедии. Я зашла, чтобы сообщить, что твоя мама внизу.

Эта новость заставила меня отбросить одеяло и вскочить с кровати. Я дотянулась до своих кед и затянула шнурки так, будто они меня чем-то обидели. Мои волосы спутались, а дыхание все еще оставалось несвежим. Я бросила на Гейл взгляд через плечо.

– Откуда она узнала, что я здесь? Ты снова не удержала язык за зубами, как в случае с Бэйном? – Я тут же пожалела о неуместном комментарии. Гейл ничем мне не обязана, и с ее стороны это действительно было чистой случайностью. – Прости, – пробормотала я, распутывая пальцами волосы и делая глоток воды из брошенной на пол бутылки.

Гейл упала на кровать и отодрала кусочек потрескавшегося черного лака с ногтя.

– Я не разговаривала с ней. Когда я вернулась из магазина, она уже была внизу и задавала вопросы. А ты действительно знаешь, как заставить людей пресмыкаться, Картер.

Я не исключала того, что моя мама вполне могла нанять детектива, дабы выяснить, где я живу. Схватив яблоко из вазы для фруктов на кухне Гейл, я побежала вниз, чтобы встретиться со Злой Ведьмой Запада[38]. На ней были солнечные очки размером с Кипр и достаточно «Прада», чтобы открыть целый магазин. Она выглядела такой же печальной, как гавайская девушка, танцующая хулу. Засунув одну руку в карман своего черного худи, я прислонилась к входной двери и откусила яблоко. Во время нашего последнего разговора Пэм барахталась в бассейне и отплевывала воду. Сомневаюсь, что это был визит вежливости.

– Заблудилась по пути к пластическому хирургу? – Я приподняла бровь.

– Спаси меня от своих остроумных комментариев, Джесси. Я здесь, потому что нам нужно как можно быстрее сходить к адвокату. Ты думаешь, это какая-то игра? – Она изо всех сил старалась сдержать крик, балансируя на грани срыва.

Я склонила голову, молча достала из заднего кармана джинсов письмо Даррена и протянула ей.

– Ты здесь из-за этого? Потому что тебя бесит, что твой муж, педофил и насильник, оставил мне все свое дерьмо?

Она сдвинула солнцезащитные очки на макушку, параллельно держа письмо своими наманикюренными пальцами, словно бомбу замедленного действия. Ее глаза скользили по абзацам, бегая из стороны в сторону, и с каждой секундой становились все больше. Я смогла увидеть весь белок вокруг синих зрачков. Всю ложь, скрытую за ее фальшивой правдой.

– Джесси…