Мятежный

– Шериф Брайан Диаз, – представился он и протянул руку, и я ответила на рукопожатие, как будто это было самой естественной вещью в мире, прежде чем поняла, что еще полгода назад я бы не смогла этого сделать. Я бы развернулась и убежала. – Спасибо, что пришли сюда сегодня. Вы совершаете очень смелый поступок.

Бэйн сжал мою руку, все еще не отрывая взгляда от шерифа.

– Введи нас в курс дела.

– Мисс Картер предстоит опознать подозреваемых через специальное окно. Они не смогут увидеть ее, а она, наоборот, сможет хорошо их рассмотреть. – Мужчина снова посмотрел на меня и подбадривающе улыбнулся. – Вам не нужно будет встречаться с ними или разговаривать. После этого останется только оформить бумаги для внесения дополнительных показаний в заявление, и на этом все. Доказательств достаточно, и они веские.

– Как давно их арестовали?

– Их привезли сорок минут назад, – ответил Брайан.

Роман удовлетворенно кивнул.

– Залог?

– Сто тысяч.

Неужели моя невинность так мало стоила?

Роман массировал круговыми движениями мою спину, продолжая спокойно беседовать с шерифом.

– Они уже обратились к адвокатам?

– Их родители вместе с юристами сейчас в пути.

– Дай мне знать, если они выйдут под залог. – Бэйн напряженно сжал челюсть.

– Проценко…

Но даже шериф Диаз знал, что лучше не спорить с Бэйном по этому вопросу.

* * *

Не предполагалось, что мы с Эмери встретимся лицом к лицу, но каким-то образом я знала, что это произойдет. Казалось, я не смогу двигаться дальше, пока наши взгляды не встретятся в последний раз. И они встретились. Я как раз заходила в коридор, когда Эмери, Нолана и Генри выводили из временных камер. Все трое были в наручниках. Мои же руки свободно раскачивались по бокам. Свободно. Я была свободна.

Два крупных офицера позади Эмери обменялись раздраженными взглядами, словно этого не должно было произойти, а Виллегас молча уставилась на них и покачала головой. Прошло всего пять секунд, прежде чем Эмери завели в дверь рядом с той, через которую я вошла, но этого оказалось достаточно.

Наши взгляды встретились.

Его – пустой.

Мой – наполненный жизнью.

Я знала это по тому, как его взгляд удивленно расширился, когда он впервые осознал, что я уже не та девушка, которую он оставил в прошлом. Я опустила подбородок к груди, улыбаясь и бормоча себе под нос:

– Приятно вот так столкнуться с тобой, Эмери.

* * *

Бэйн остался ждать у входа, пока меня отведут в маленькую белую комнату, где краска свисала с потолка рваными кусками. В центре комнаты находилось окно, которое показывало нам другое помещение, все еще пустое.

Детектив Виллегас объяснила детали процедуры, и все это время я вспоминала, как Эмери Уоллес впервые пригласил меня на свидание. В тот день я принялась кружиться от счастья и случайно врезалась прямо в стену.

Было странно смотреть в глаза своему насильнику, который знал, что ты находишься по другую сторону тонированного окна. Первые несколько секунд, когда Эмери только вошел в комнату, я чувствовала, как тепло распространяется в моей груди, прежде чем вспомнила, для чего мы здесь. Его зрачки расширились, когда он посмотрел на зеркальную поверхность окна, словно он тоже мог видеть меня. Нолан и Генри тоже стояли там, вместе с другими мужчинами разных возрастов. Трое парней выглядели рассерженными и напуганными, их глаза блестели, а челюсти были сжаты.

– Не торопитесь. Дышите ровно, – прошептала мне на ухо Мэдисон.

Я держала меч в своих руках.

Они больше не могли мне навредить.

Я спокойно указала на всех троих.

– Это были они.

Виллегас кивнула и вышла из комнаты.

Я прижала руку к окну и улыбнулась им. Эмери улыбнулся в ответ, как будто видел меня. Это напоминало на насмешку. Я внимательно присмотрелась к нему. Его каштановые волосы, стильно уложенные и намертво залитые муссом. Его привлекательные голубые глаза. Его стройное тело, модные туфли и рубашка поло. Нолан, который олицетворял собой классический образ американцев. Генри, католик, которому место в аду, с его долговязым телом и кривым носом, похожий на типичного ребенка миллионера. Я смотрел на них, и они смотрели на меня, но все, что они видели, было черным, потому что для них я была именно такой.

Темнотой.

Пятном в их истории.

Которое нельзя вывести.

И невозможно забыть.

Я буду растекаться и побеждать, и меня будут помнить, чтобы другие женщины не попали в такую же ситуацию.

Я прижалась лбом к холодному стеклу и засмеялась. Бэйн остался снаружи. Ему не позволили находиться рядом во время опознания. И хорошо, что он не мог видеть, до какого сумасшествия они меня довели. Этот момент безумия был только моим. Я не должна была ни с кем его делить. Ну, кроме офицеров, но, я уверена, они видели сцены и похуже.

– Теперь вам не сойдет это с рук. – Я покачала головой, все еще упираясь лбом в стекло, понимая, что мой финал будет другим. Возмездие свершится через документы, юристов и суд. Я не смогу прокричать в лицо Эмери и укусить Нолана, как он кусал меня, или пнуть Генри так, как он пинал меня.

И меня это устраивало.

Я обернулась и спросила:

– Теперь я могу идти?