Миднайт Хилл

Надавил на больное незнакомому человеку, украл память о дочери, не заплатил за выпивку. И все ради девушки, которая точно не может быть целью его поисков. Она умерла до Альфреда де Лордеса – старшего. Это все виски, он совсем разучился себя контролировать. Чертов неудачник.

Альфред был в своем кабинете, когда к нему постучались.

– Альфред? Можно? – послышался уставший и обеспокоенный голос Пола Гаста.

– Конечно.

Альфред поправил на носу очки. Пол выглядел подавленно, волосы были растрепаны. Как только он приблизился к столу, до ноздрей дошел запах виски. Он неуклюже залез в карман сюртука и достал рамку с фотографией. Альфред молча принял ее из слегка трясущихся рук. Сердце тревожно сжалось. Молодое лицо, такое же, как в его окне. Он глубоко вздохнул, отпил воду из стакана и поднял взгляд на Пола. Тот молча ждал, нервно сглатывая слюну.

– Это она, – произнес Альфред.

– Она умерла год назад, – Пол старался возразить этой фразой, но тот только больше закивал.

– Все сходится. За пару месяцев до убийства отца.

– Сходится? – Пол нахмурился и рухнул в кресло. Голова кружилась.

– Да. Мертвецу же нужно прежде умереть, чтобы стать нечистью, – Альфред перевернул рамку. «Сэмюэль, Мария и Эвелина Блэквуды, 1896». – У нас есть зацепка. Нужно рассказать Каришме.

– Стойте, – хрипло остановил Пол, когда Альфред поднялся из кресла. От громкости собственного голоса во лбу затрещало. – Альфред, послушайте. Ведь это все… бред.

– В каком смысле?

Пол забрал волосы назад и развел руками.

– Мертвые люди не могут убивать.

– Но Пол, – Альфред от недоумения сжал губы, подбирая слова, – вы же говорили…

– Знаю, что говорил, – резко выдал он. Темные глаза маниакально сверкнули в полумраке кабинета. – Но это зашло слишком далеко! Мы двигаемся не туда. Мы должны найти убийц вашего отца, да, но с помощью полиции! – Пол тоже встал с кресла, преградив дорогу Альфреду. Он оперся о край стола и прерывисто дышал. – Живых, Альфред. Людей, которые действительно совершили преступление. Которые должны за него ответить в тюрьме.

Глаза Альфреда забегали. Он сжал край жилета вспотевшей ладонью.

– Я вас не понимаю.

Пол с силой потер лоб, будто это помогало сконцентрировать мысли.

– Те, кто умер, не возвращаются с того света. Их нет. Это касается девушки с фотографии. И вашего отца. Бояться нужно живых. И не нужно отрубать им головы, черт побери!

Альфред дрогнул от крика, отразившегося от витрин со статуэтками. В нос резко ударил запах виски. Его губы дрожали, но взгляд был решительным.

– Вы забываетесь, доктор Гаст. Вы говорите с мэром. Думаю, я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Пол от неожиданности открыл рот и вздернул брови. Альфред обошел его, одернув жилетку свободной рукой.

– Все, что здесь творится, суеверная чушь! – сгоряча Пол ударил ладонью по столу. – Я хочу вам помочь, но больше не могу…

– Доктор Гаст! – перебил его Альфред, заставив обернуться. – Вы сами принесли мне эту фотографию. Вы знали, что это она. Вы знаете, что я говорю правду. Просто если я безумен, то и вы тоже. Не можете определиться, что для вас проще: принять свое безумие или тот факт, что мертвецы иногда все же встают из могил?

Пол поднес кулак ко рту и глубоко задышал, сдерживая внутри поток яростных эмоций, которым он не мог дать название.

– Проспитесь, Пол. Успокойтесь. Вас никто здесь больше не держит. Но если решите остаться, я… забуду про то, что вы мне сейчас наговорили.

Глава 13

Мелисса стояла на дороге. Она присела на корточки на асфальте в том месте, где ожидала увидеть следы крови, которые могла оставить рука.

– Лисса, ты чего там? – крикнула мама, садясь в машину.

Мелисса с опаской взглянула на соседний дом. Никаких звуков и движения. В рюкзаке тревожным грузом лежала колонка. Мелисса встряхнула его на плечах и села в машину. Она уткнулась щекой в окно.

– В мое время отчетные концерты всегда были настоящим событием. Все родственники приходили, и даже обычные горожане, – говорила мама, одной рукой придерживая руль. – Казалось, что наша школа действительно чего-то стоит. Может, и ты бы выступила в следующем году.

Мелисса перевела сонный взгляд на маму и получше запахнула так полюбившийся кожаный тренч.

– Что, если мне заняться музыкой?

– Отлично, – обрадовалась мама. – Музыка – это чудесно.

Спустя двадцать минут машина подъехала к старому зданию с барельефами под треугольной крышей. На входе были массивные колонны в два этажа, бордовый фасад со временем, вероятно, выцвел и слегка потрескался, превратившись в блекло-розовый. На территории стоял фонтан со скульптурой дамы в пышных одеяниях, видневшийся за двухметровыми коваными воротами. Мелисса осторожно вылезла из машины, чуть не наступив тяжелым ботинком в грязь.

– Звони, как поедешь обратно! – крикнула мама из машины. – Только, милая, часа за три до комендантского часа, умоляю!