Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

В юности я слышал об американском исследовании, где парень предлагал случайным встречным девчонкам заняться сексом, и то же самое предлагала девчонка случайным парням. В итоге все девчонки парню отказали, а вот большинство же парней (3/4) на предложение симпатичной девушки согласились. И эта картина тогда казалась мне вполне убедительной. Никаких сомнений в результатах эксперимента даже не возникло, ведь всё было ровно в пределах общепринятой нормы, согласно которой секс нужен мужчине, но не женщине.

Только позже, всё больше подмечая несоответствие реальных событий стереотипным образам, которые культура по утрам вливает в наш кофе, стал понимать всю нелепость того эксперимента. Стал понимать, что девчонки и парни будут отвечать так, как положено ответить их полу, слабо учитывая своё реальное желание; к тому же осознал важность контекста: к девчонке подходит совершенно незнакомый парень и предлагает пойти неизвестно куда уединиться — естественно, опасение будет первой ожидаемой реакцией. Куда он её уведёт? Что с ней там сделает? Отказать на такое предложение — самая разумная реакция в обществе, где насилие не сходит с экранов телевизоров.

Приматолог Мередит Смолл справедливо подмечает проигнорированный в этом исследовании факт, что "некоторые из опрошенных женщин были бы рады подняться в квартиру с этим мужчиной, а большое количество согласилось на свидание. Меня этот факт заставляет предположить, что многие женщины даже перед лицом потенциальной опасности отправились бы куда-то с незнакомцем, которого они находят сексуально привлекательным" (Смолл, 2015, с. 174). И в случае с реакцией парней картина тоже не так проста, как казалось в юности. Транслируемый всё той же культурой образ мачо, "настоящего мужчины", требует даже от асексуала ответить согласием, если секс так легко идёт в руки. Поверьте, и со мной такое бывало (но об этом дальше). К тому же отказ женщине в такой ситуации — потенциальный удар по её самооценке катастрофической силы, что также может принуждать парня ответить согласием. Поверьте, и такое со мной бывало.

Как было сказано в первой главе, в психологии вербальные опросники выявляют не то, что человек реально думает и чего желает, а лишь культурную установку по данному вопросу, то есть пресловутое доминирующее знание: то, как должно быть, а не то, как есть.

В знаменитом исследовании (Alexander, Fisher, 2003) студентам (парням и девчонкам) раздали анкеты с вопросами об их сексуальной жизни. Но в одной группе ответить можно было анонимно, в другой группе опросные листы собирал их же однокурсник, чтобы передать исследователям, а значит, была вероятность, что он мог и сам заглянуть в каждую конкретную анкету. В третьей же группе к студентам крепили устройство, сказав, что это детектор лжи. Но на самом деле это была фикция, просто провода… Один из вопросов был о числе сексуальных партнёров за всю жизнь к данному моменту. Так вот парни во всех трёх случаях отвечали примерно одинаково, условия эксперимента слабо сказывались на ответах. Максимальное же расхождение в ответах было у девчонок. У той группы, где анкеты собирал однокурсник и мог подглядеть ответы, итоговое число сексуальных партнёров оказалось самым низким. В группе, опрашиваемой анонимно, число сексуальных партнёров оказывалось выше. Но самое большое число сексуальных партнёров оказывалось в группе с "детектором лжи". Причём в среднем число партнёров у девчонок этой группы оказалось даже чуть выше, чем у парней.

Аналогичные расхождения девчонки выдали и в вопросах о частоте мастурбации и о просмотре порно. Исследователи пришли к единственно разумному заключению: давление общества вынуждает лгать. "Быть сексуальным, то есть тем, кому позволено быть сексуальным, — это свобода, с большей охотой предоставляемая обществом мужчинам, чем женщинам" (цит. по Бергнер, с. 26). И пока существует это табу женской сексуальности, тысячелетиями культивируемое в самых разных обществах, женщина будет вынуждена ходить по струнке социальных требований, оберегая свою репутацию хотя бы посредством лжи.

— Я бы уже давно тебе отдалась, если бы у нас не было столько общих знакомых, — услышал я как-то от 22-летней девчушки. Видимо, поэтому же она регулярно слала мне снимки своего обнажённого тела, осмотрительно оставляя лицо за кадром. Репутация — наше всё.