Миф о рациональном избирателе. Почему демократии выбирают плохую политику

Но двойственное отношение экономистов к систематическим предубеждениям заставляет задаться вопросом: если ведущие фигуры в истории экономической мысли считали эти предубеждения чем-то самим собой разумеющимся, если преподаватели экономики снова и снова борются с ними в процессе обучения, что произойдет, если посмотреть на эти предубеждения с точки зрения современных исследований. Выдержат ли утверждения об их существовании эмпирическую проверку? Или они не более чем истории, которые экономисты любят рассказывать друг другу?

Глава 3 Анализ данных опросов американцев и экономистов об экономике

Может показаться, что я утверждаю, что общепринятая точка зрения на международную торговлю поддерживается абсолютно невежественными людьми, которые смогли убедить себя и всех остальных, чье мнение имеет значение, что у них есть глубокое понимание вопроса, хотя на самом деле они не в курсе даже самых базовых принципов и фактов о мировой экономике; и что постылые академические экономисты по сравнению с ними являются светочами разума и здравого смысла. И именно это я и утверждаю.

Paul Krugman,

Pop Internationalism[200]

Экономисты от Смита, Бастиа и Ньюкомба до Мизеса, Блайндера и Кругмана считали и считают, что взгляды большинства людей на экономику основаны на систематических предубеждениях. Правы ли они? Мы можем судить о правильности, например, теории сравнительных преимуществ, не выходя за пределы теории. Но этого недостаточно, чтобы установить существование систематических предубеждений. Даже если известно, что представление об экономике Х верно, все равно требуется показать, что в общем и целом а) экономисты считают верным Х и б) неэкономисты считают верным не-Х. Действительно ли экономисты более положительно оценивают эффекты международной конкуренции, чем неэкономисты?

Это чисто эмпирические вопросы. Преподавательский опыт дает некоторую степень уверенности: не могли же экономисты веками неправильно понимать своих студентов? Однако личных впечатлений недостаточно. Когда психологи и политологи говорят о предубеждениях, они подтверждают свои утверждения данными. Если экономисты хотят принять участие в дискуссии, они должны делать то же самое.

Имеется множество исследований об экономических представлениях как экономистов, так и обычных людей[201]. Они в целом подтверждают ту «большую разницу во взглядах» которая, как утверждал Ньюкомб, «всем известна». Возьмем, например, проблему свободной торговли и протекционизма. В рамках лонгитьюдного исследования, проводившегося Д. Б. Керлом с соавторами, экономистам несколько раз задавался вопрос, согласны ли они с тем, что «пошлины и импортные квоты, как правило, снижают уровень благосостояния общества»[202]. В 2000 г., 72,5 % респондентов в целом согласились и еще 20,1 % согласились с оговорками, и только 6 % в целом не согласились. Распределения, полученные в конце 1970-х годов и в 1990 г. были в еще большей степени смещены в пользу свободы торговли.

А что думают рядовые американцы по этому вопросу? В рамках аккуратно составленного опроса Worldviews[203] случайной выборке американцев несколько раз задавался следующий вопрос: «С одной стороны, утверждается, что если все страны ликвидируют пошлины и другие ограничения на импорт товаров, цены товаров снизятся для всех. Другие говорят, что пошлины и ограничения необходимы для защиты определенных рабочих мест в некоторых отраслях промышленности от конкуренции со стороны менее дорогого импорта. Скажите, кому вы симпатизируете больше: тем, кто хочет ликвидировать пошлины, или тем, кто думает, что пошлины необходимы?»[204]

Рядовые американцы всегда решительно склоняются к протекционизму. Поддержка свободной торговли опустилась до минимума в 1977 г., когда лишь 18 % респондентов высказались в пользу отмены пошлин, а 66 % считали их необходимыми. И общественное мнение продолжает оставаться протекционистским в абсолютных цифрах. В 2002 г. представления о необходимости отмены пошлин достигли исторического максимума в 38 % против 50 % тех, кто придерживался противоположной точки зрения. При этом 85 % респондентов в том году ответили, что «защита американских рабочих мест» должна быть «очень важной целью» международной политики, что стало историческим максимумом![205]