Миф о «застое»

В 1967 г. Чазов был назначен на должность директора Института терапии АМН и и. о. начальника Четвёртого Главного управления Минздрава. До этого назначения он написал много работ по лечению инфарктов и тромбозов. То есть он знал причины их возникновения и, следовательно, мог их «активизировать».

Уже через две недели после назначения его пригласили к Брежневу, у которого после простуды начался катар дыхательных путей [230; с. 16]. После консультации Брежнев пригласил Чазова и своего лечащего врача Н. Родионова на чашку чая. За чаем Брежнев вдруг спросил Чазова: «А как Антонов, он ещё работает? (Антонов был зам. начальника 4-го Управления. – А. С.) Уж он-то хотел, чтобы не ты был начальником Управления. Семь месяцев ждал этого места». Антонов дружил с Шелепиным и Брежнев не хотел, чтобы во главе Управления стоял «человек Шелепина». Так Чазов из и. о. стал начальником 4-го Управления. Активно это решение Брежнева поддержал Андропов [230; с. 17].

На протяжении всей своей книги Чазов не скрывает близких, даже дружеских, отношений, с Андроповым. В другой книге он пишет: «Один-два раза в месяц мы регулярно встречались с Андроповым. Обычно это было по субботам в его кабинете, когда пустели коридоры власти, затихали “вертушки” и можно было спокойно обсудить общие для нас проблемы. Несколько раз наши встречи проходили на конспиративной квартире в доме сталинской постройки на Садовом кольце недалеко от театра Сатиры. В этих случаях организовывался скромный обед с учётом строгой диеты, которой, из-за тяжёлой болезни почек, придерживался Андропов. Разговор шёл, в основном, о состоянии здоровья Брежнева, наших (! – А.С.) шагах в связи с его болезнью, обстановке в верхних эшелонах власти. Андропов, как шахматист, проигрывал возможные варианты поведения тех или иных политических деятелей – от членов ЦК, близкого окружения Брежнева, до первых заместителей Председателя КГБ. Андропов понимал, что его первые замы (Цинёв и Цвигун. – А.С.) поставлены Брежневым для контроля за деятельностью КГБ» [259; с. 60].

Чазов детально информировал Андропова о всех нюансах в состоянии здоровья интересовавших председателя КГБ лиц, не имея на это каких-либо полномочий ни от своего руководства по линии Минздрава, ни от Политбюро, ни от Брежнева. Конечно, Чазов пишет не обо всех разговорах с Андроповым, но и того, что сказано, достаточно, чтобы квалифицировать отношения Андропова и Чазова не только как дружбу, но как заговор с целью достижения определённого политического результата. В заговоре участвовал врач, злоупотреблявший, опять же в политических целях, доверием своих пациентов.

В своих книгах Чазов, понятно, не говорит, что в беседах с Андроповым нарушал клятву Гиппократа и врачебную этику. А о чём же ещё могли говорить председатель КГБ и главный кремлёвский врач? Ведь не о погоде же! Ясно, почему встречи проходили на конспиративной квартире. Чем же кончались эти встречи, ведь Андропов расспрашивал Чазова не из любопытства? Он ведь давал какие-то указания. Какие? Только ли информацией о здоровье ограничивались услуги Чазова?

Но Андропов встречался на конспиративных квартирах не только с Чазовым.

Шофёр Андропова Владимир Андреевич Рыжиков говорил: «У Андропова было два служебных автомобиля – восьмиместный “ЗИЛ-114” и “ГАЗ-24” с “чайковским” двигателем. “Членовоз” предназначался для официальных выездов, а мощная “Волга” была оперативной. Если “ЗИЛ” подавался к первому подъезду здания КГБ с видом на площадь и в салоне обязательно сидел так называемый “прикреплённый”, то в “Волге”, кроме охраняемого лица и шофёра, никого не было. Машина с ходу въезжала во внутренний двор со стороны гастронома, и шеф КГБ инкогнито покидал Лубянку.

Теперь уже можно, наверное, рассказать, что на оперативной машине имелись сменные номера – четыре спереди и четыре сзади. Располагались они словно веером. Достаточно было заехать в переулок, нажать кнопку, и номера менялись. Кроме того, некоторый запас номеров всегда хранился в багажнике. За одну поездку приходилось производить эту нехитрую операцию раза два. Смотришь в зеркало заднего обзора: “Юрий Владимирович, вроде за нами ‘хвост’”. “Надо уходить”. В тонкости оперативной работы хозяин меня никогда не посвящал. Бывало, я отвозил Юрия Владимировича по определённому адресу и сразу уезжал, чтобы не “светиться”. Потом он звонил в гараж или мне в машину, и я его забирал. Порой случались казусы с милицией. Инспекторы ГАИ не знали, что это машина самого Андропова. Останавливаться и разбираться у нас не было времени. Однажды гаишники гнались за нашей машиной до самого Кремля.

Андропова обслуживали три шофёра, работали посменно – сутки через двое. Но день не был нормированным, жены водителей никогда не знали, когда мужья вернутся домой. Бывало, что смена затягивалась надолго. Начинались летние отпуска, шофёры председателя КГБ через сутки подменяли друг друга» [ «Совершенно секретно», 2003, № 4].