Миф о «застое»

Генерал-демократ КГБ Олег Калугин как-то летом 2000 г., беседуя с корреспондентом радио «Свобода», на вопрос журналиста, почему «демократы» не имеют претензий к основателю и руководителю 5-го Управления Бобкову, откровенно пояснил: «А он нас всех устраивал, он спас диссидентов от разгрома. Был бы на его месте любой другой – было бы значительно хуже». Деятельность Бобкова ещё раз показывает, что 5-е Управление создавало и всячески опекало «диссидентов», а т. н. «русистов» сажало.

Вожди диссидентов как провокаторы. Самиздат

В истории нет тайн. Все тайны сразу, как правило, становятся известны, но потом замалчиваются и постепенно заменяются ложью, которая становится «общепризнанным фактом». Это можно сказать и о гибели подлодки «Курск», и о «терактах 11 сентября», и о «ГКЧП». То же можно сказать и о тесных связях вождей диссидентов с КГБ. Об этих связях можно прочитать в книгах, но, для народа, они считаются «узниками совести» и «борцами с тоталитаризмом». Это хорошо видно на примере «подпольного писателя Солженицына», который никогда не являлся таковым. Все лидеры т. н. «шестидесятников» тесно сотрудничали с властью, а во главе диссидентских кружков были агенты. Таких агентов было около 300 человек. Агент КГБ Глеб Павловский, ставший при Ельцине – Путине «политтехнологом», говорил: «Всё советское инакомыслие загнали в колхоз имени Сахарова. Андрея Дмитриевича определили живым символом движения, хотя на самом деле он был всего лишь одним из 10–15 человек, которые стояли в первом ряду движения». То есть Сахаров был назначен на должность главного оппозиционера страны. Инициатива исходила от Андропова, а его (Сахарова) кандидатура была утверждена в Вашингтоне.

Кроме создания из СССР страшного монстра, угрожающего ГУЛАГом всему миру, вожди диссидентов выполняли и другую роль: в кружки, создаваемые стукачами, приходили люди, которые действительно хотели что-то изменить в стране, искренне верили в демократию, в права человека – были настоящими демократами и верили своим вождям. И таких было много – около 5 тысяч. Но их быстро нейтрализовывали и сажали. И их «посадку» так же использовали в пропагандистских целях для дискредитации Советской власти. Сами же вожди продолжали спокойно «работать», а КГБ распространяло о них слухи как о «преследуемых».

Производство диссидентов шло по отработанной ещё Ильичёвым и Семичастным схеме. Характерной чертой большинства газетных компаний и шоу-судов была их внешняя бессмысленность. Например, Андропов посылал в ЦК записку, в которой писал, что какой-нибудь «Штейн» (почему-то процентов 80 диссидентов составляли евреи) написал статью и размножил её в 10-ти экземплярах, а данная статья носит антисоветский характер и представляет собой угрозу для безопасности государства и поэтому КГБ предлагает: со Штейном провести беседу, а аппаратуру для печатания изъять. В ЦК на записке секретари ставили свои визы «согласен». А другую визу они и не могли поставить – тут же бы спросили: а ты, что, антисоветчик?! Или ставишь под сомнение компетенцию КГБ?!

Я читал приговоры диссидентов. Там так и писали: написал и распространил в 7 экземплярах статью… в 3-х экземплярах журнал «Поиски»… И судьи были просто в глупом положении: видели, что судят ни за что, но и оправдать не могли – дела курировало 5-е управление КГБ, антисоветчина, мол… Читая эти статьи, видишь, что это не антисоветчина, а критика отдельных недостатков, во многом поверхностная. Но ведь и Ленин, и газеты постоянно говорили о «критике и самокритике». Но это были, как оказалось, только слова.

В 99 процентах статей диссидентов не было ни слова ни о желательности замены социализма капитализмом, ни тем более – о необходимости разрушения государства. Не было и речи о призывах «к топору». Но их судили. Другими словами, делали рекламу.