Мифопоэтический анализ повести А. И. Солженицына «Матрёнин двор»

Что ещё примечательно в рассказе Солженицына «Матрёнин двор», так это привязанность героини к своему дому, её неотделимая от дома судьба. «Знал я, что замуж Матрёна вышла ещё до революции и сразу в эту избу» [1], – рассказывает Игнатич. Чуть дальше в рассказе мы видим, как автор указывает нам на общую участь хозяйки и её избы: «Гнила и старела когда-то шумная, а теперь пустынная изба – и старела в ней беспритульная Матрёна» [1].

Этот же дом оказывается для героини и последним её пристанищем.

О чём нам указывает странствие героя в рассказе и его поиск тихого, укромного места, вдали от городской суеты? Мечтая о «тихом уголке России», рассказчик отправляется на поиски «земли обетованной». Культура России после 1917 года характеризовалась рационализацией человека, тем, что всё подвластно человеку, даже само устройство природы. Здесь повествователь наследует традиции старообрядцев XVII века – он бежит от «антихристова государства», в жажде обретения «чистых земель». Не случайно, ведь, главный герой на поезде отправляется из Москвы в сторону Мурома и Казани – к городам «былинной славы». О чём нам говорит само название деревни Тальново, в котором разворачивается действие произведения? При этимологическом разборе названия деревни становится ясно, что Тальново происходит от слова Талая – Вешняя, то есть возрождающая к новой жизни. Таким образом, название деревни указывает нам на мотив избранности, который присутствует в рассказе незримо, контекстуально. И путь к этому «избранному месту» лежит через ряд деревень – Часлицы, Овинцы, Спудни, Шевертни, Шестимирово [3]. Перечисляя эти названия деревень, автор показывает нам на искусственную, противоестественную природу посёлка Торфопродукт, на контраст, образовавшийся между Россией до 1917 года и после.

Создавая в образе Матрёниного двора свою модель «земли обетованной», А. Солженицын опирается на основные характеристики идеальной страны, представляющей собой крестьянскую религиозно окрашенную мечту о Царстве Божьем на земле [4]. Как мы видим из рассказа, эта деревня изолирована от «внешнего мира». «…по бедности Матрёна не держала радио, а по одиночеству не с кем было ей разговаривать» [1].

Пространство Матрёниного двора всё ещё хранит в себе черты былой гармонии. Автор даёт нам подробное описание избы, в которой живёт хозяйка. «Дом Матрёны стоял тут же, неподалёку, с четырьмя оконцами в ряд на холодную некрасную сторону, крытый щепою, на два ската и с украшенным под теремок чердачным окошком. Дом не низкий – восемнадцать венцов» [1].

«Строено было давно и добротно, на большую семью, а жила теперь одинокая женщина лет шестидесяти» [1].

«Просторная изба и особенно лучшая приоконная её часть была уставлена по табуреткам и лавкам – горшками и кадками с фикусами. Они заполнили одиночество хозяйки безмолвной, но живой толпой» [1].

«Может, кому из деревни, кто побогаче, изба Матрёны и не казалась доброжилой, нам же с ней в ту осень и зиму вполне была хороша…» [1].