Мифы Даманского

13 августа 1969 г. в районе озера Жаланашколь (Казахстан) произошло столкновение советских по-I раничников со специальным отрядом НОАК, пытавшимся явочным порядком занять позиции на терри-юрии СССР. В ходе боя китайцы были окружены и ;лгем полностью уничтожены. Брошенные на выручку провокаторам китайские резервы натолкнулись на плотный огонь и с потерями отошли на свою терри-орию. При этом советская сторона потеряла всего шух человек. Трое раненых китайцев (в том числе командир отряда) были захвачены в плен. По дороге г. госпиталь двое из них скончались. Оставшийся в сивых солдат НОАК после излечения в советском юспитале был передан китайской стороне. Забавный Факт: он лежал в одной палате с ранеными советски-41 пограничниками.

Впечатление от произошедшего было настолько ильным, что китайская пропаганда не приводила ни-

I а к их подробностей об этом сражении и лишь спустя •того лет, уже в эпоху Дэн Сяопина, впервые предала ч иске случившееся.

6 сентября возглавляемая А.Н. Косыгиным делегация прибыла в Ханой для участия в траурных меропри-

II них в связи с кончиной лидера Вьетнама Хо Ши Мина.

11< скольку там же находилась делегация Китая во гла-| с Ли Сяньнянем, советский премьер-министр реши л использовать предоставившуюся возможность для и наживания контактов. Посредниками в этом деле вы-

|\пили вьетнамские дипломаты.

Ли Сяньнянь получил сообщение о желании Косыгин сделать остановку в Пекине после завершения трапных мероприятий и обсудить сложившуюся ситуацию с китайскими лидерами. Практически сразу соот-ветствуюшая депеша была направлена Мао Цзэдуну и Чжоу Эньлаю.

Обдумав поступившее предложение, Мао согласился. Однако при этом было поставлено условие: встреча должна носить неформальный характер и пройти вне китайской столицы. Наилучшим местом был признан пекинский аэропорт.

Дальше произошла накладка, едва не испортившая все дело: китайское посольство в Ханое получило ответ из Пекина утром 10 сентября, а Косыгин уже улетел в Москву через Индию.

Чувствуя свою ответственность за возможный срыв переговоров по глупейшей технической причине, китайские руководители проявили настойчивость. Во-первых, советскому послу во Вьетнаме было передано о согласии вести переговоры опять, кстати, через вьетнамских дипломатов. Во-вторых, временному поверенному в делах СССР в Китае Елизаветину сообщили о согласии Чжоу Эньлая встретиться в аэропорту Пекина.

Руководствуясь интересами дела, А.Н. Косыгин немедленно вылетел из Ташкента, где в тот момент находился, в Пекин.

И сентября 1969 г. в пекинском аэропорту состоялись переговоры председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина и премьера Государственного совета КНР Чжоу Эньлая. С советской стороны присутствовали секретарь ЦК КПСС К.Ф. Катушев и заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР М.А. Яснов, с китайской — заместители премьера Госсовета КНР Ли Сяньнянь и Се Фучжи. Встреча продолжалась три с половиной часа.

Во время разговора А.Н. Косыгин особо подчеркивал необходимость скорейшего урегулирования всех разногласий, накопившихся между двумя странами. Чжоу

Эньлай не возражал, однако главный упор делал на решении пограничных вопросов.

Премьер Госсовета КНР заявил, что «Китай не имеет территориальных претензий в отношении Советского Союза» и признает существующую границу.

В то же время Чжоу Эньлай поднял вопрос о так называемых «спорных участках», т. е. тех территориях, которые когда-то принадлежали Китаю, но затем были отторгнуты в результате так называемых «неравноправных договоров». Однако члены советской делегации уклонились от обсуждения вопроса в такой постановке, ибо в противном случае могло создаться впечатление, что А.Н. Косыгин и его коллеги признают дефектность существовавших тогда договоров о границе. Тем самым была бы создана основа для дальнейшего обсуждения проблемы в нужном китайцам ракурсе. Поэтому глава советского правительства ограничился лишь замечанием. что тут должны поработать эксперты.

Главным результатом дискуссии стала договоренность о прекращении враждебных акций на советско-китайской границе и остановка войск на тех рубежах, которые они занимали на момент переговоров.

Надо сказать, что формулировку «стороны остаются там, где они находились до сих пор», предложил Чжоу Эньлай, а Косыгин сразу с ней согласился. И именно в этот момент остров Даманский стал китайским де-факто!

Для понимания этого неожиданного вывода следует внимательно проследить за развитием событий в районе острова после завершения мартовских боев.

Итак, нарушители границы разгромлены и выброшены с советской территории. Район Даманского передается 135-й дивизии.

Через полтора месяца, когда обстановка стабили-шровалась, остров снова возвращается пограничникам, но они на Даманский не заходят, а осуществляют огневое прикрытие. Всякая попытка китайцев высадиться на остров пресекается снайперским и пулеметным огнем.