Мифы Даманского

Премьер Чжоу также заявил, что дискуссии между Китаем и Советским Союзом по вопросу о принципах не должны мешать нормализации государственных отношений; что двум странам не следует сражаться друг с другом из-за пограничного вопроса; что китайско-советские переговоры о границе следует вести без использования угроз. Председатель Косыгин согласился со всем этим. По предложению китайской стороны было достигнуто взаимопонимание по следующим пунктам: прежде всего следует подписать соглашение о мерах по поддержанию статус-кво на границе, предотвращению вооруженных конфликтов и разъединению вооруженных сил по обе стороны границы на спорных участках, а затем провести переговоры по урегулированию пограничного вопроса. Эта встреча привела к возобновлению китайско-советских переговоров в октябре 1969 года в Пекине.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что приведенный текст не имеет даты и потому непонятно, взят ли он из старых источников или написан недавно. Автор его тоже неизвестен.

Если же говорить о содержательной стороне цитируемого текста, то Чжоу Эньлай вольно или невольно обозначил причину возникновения конфликта: действительно, китайское руководство не желало большой войны с СССР, поскольку «...у нас так много внутренних проблем». Именно ради решения своих внутренних проблем Мао Цзэдун и его окружение организовали кровопролитие на границе.

СУДЬБА

События на Даманском в марте 1969 г. оказали решающее влияние на судьбу многих солдат и офицеров. Ярким примером этого является дальнейшая жизнь и служба Виталия Дмитриевича Бубенина.

В начале 70-х годов во всем мире стали набирать силу террористические организации. Каждая из них имела свою особую специфику, но была и общая черта — причина появления. Как правило, террористические группы возникали в тех местах, где не были решены какие-либо политические или социальные проблемы.

Эта беда не обошла и СССР, поэтому руководство КГБ приняло решение о формировании специальной группы по борьбе с терроризмом. Конечно, речь идет о шаменитой группе «А», или «Альфе», как уже потом с гали называть ее средства массовой информации и ря-ювые граждане.

Одним из важнейших был вопрос о командире группы, и тогдашний председатель КГБ СССР Ю.В. Андропов обратил внимание на В.Д. Бубенина. Скорее всего Хпдропов по достоинству оценил такое наиважнейшее качество молодого пограничника, как способность принимать мгновенные и абсолютно неожиданные для про-| ивника решения в незнакомой, быстро меняющейся •остановке; именно так действовал Бубенин 2 марта 1969 г. Наверняка председатель КГБ дотошно изучил личное дело кандидата, навел необходимые справки и выяснил, что Бубенин отличается терпимостью к окружающим, спокойствием, не склонен к «горловому» стилю руководства, образован, в общем интеллигент в лучшем смысле этого слова.

Вот что вспоминает сам Виталий Дмитриевич [41]:

Меня вызвали в Москву и несколько дней водили по кабинетам членов коллегии КГБ, ничего не объясняя. Трудно было не волноваться. Я чувствовал, что происходит что-то необычное. Чем больше я это понимал, тем сильнее волновался, хотя и было ощущение, что все будет нормально. Наконец привели к Андропову. Юрий Владимирович просто сказал, что я получил назначение, и пожелал успехов.

Так состоялось назначение В.Д. Бубенина на должность первого командира группы «А». После этого в течение трех лет он занимался многочисленными проблемами, связанными с подготовкой спецназовцев: набирал личный состав, делал заявки на специальное снаряжение, участвовал в тренировках подчиненных, разрабатывал сценарии освобождения посольств и самолетов и т. д. Именно в то время группа «А» и стала высокопрофессиональным подразделением антитеррора.

Но В.Д. Бубенина тянуло обратно в погранвойска, и он написал соответствующий рапорт Андропову. Его дальнейшая служба протекала так [41]: