Мифы Древней Греции

Тут Евфал размахнулся и выбросил в море бесполезный комочек земли. Но покуда комок летел над водой, он сделался величиной с лепёшку, а упавши на волны, начал расти с удивительной быстротой. Сначала он стал размером как шкура барана, потом — как бычья, потом сравнялся со скалой и наконец превратился в прекрасный остров Каллисту. Из чёрной земли, на глазах у героев, полезли иголочки свежей травы, потом появились кусты. Кусты превратились в деревья, и скоро тенистые рощи покрыли чудесный остров, а недалеко от берега вырос город с дворцом и храмом, с широкой людной площадью и с пристанями на берегу. Народ теснился на пристани, манил к себе корабль аргонавтов и громко кричал:

— Евфал! Евфал! Это добрый наш царь Евфал вернулся из дальних странствий!

Так, по милости бога Тритона, Евфал сотворил себе целое царство из комочка волшебной земли. Язон не хотел завидовать счастью Евфала, но, удаляясь от нового островка, он всё-таки был задумчив и грустен.

— Вот, — говорил он Медее, — я целую жизнь гонюсь за моим потерянным царством и рыщу по бурным волнам, а беззаботный Евфал нашёл себе то, чего не искал. Наяву получил он такое великое счастье, о котором не смел мечтать и во сне.

Чем больше думал об этом Язон, тем сильнее хотелось герою вернуться на родину в Иолк и развернуть перед Пелием Золотое Руно.

КАК ПЕЛИЙ ОБМАНУЛ ЯЗОНА

Маленький домик обиженного царя Эсона обветшал, потемнел от времени. Крыша его покосилась, плющ занавесил открытые двери, а возле самого входа разросся бурьян. Даже каменные столбы строения потрескались и осели.

Ни раба, ни собаки не было у Эсона. В страшной бедности доживал он свои последние дни. Сам ходил к колодцу с разбитой амфорой, сам варил на углях похлёбку из тёмной муки. Беспокойный, как все старики, Эсон поднимался до света и, кряхтя, вылезал на порог своей убогой лачуги. Неподвижный и старый, сидел он здесь целые дни, поджидая Язона, и ящерицы, обманутые его неподвижностью, шмыгали возле царя, взбегали по складкам одежды к нему на колени и, растопырив короткие лапы, заглядывали в лицо старику блестящими маленькими глазами. А он всё сидел и дремал, уронив бородатую голову на бессильную грудь.

Вдруг старику сквозь дремоту послышались голоса. Он поднял голову и чуть не ослеп от яркого блеска. Прямо к нему, шагая через бурьян, приближался прекрасный и статный воин об руку с женщиной удивительной красоты. Воин нёс Золотое Руно, перекинув его через согнутый локоть, и оно блестело на солнце, как само солнце.

Тихо ахнул Эсон. Торопясь обнять любимого сына, он протягивал руки, хотел подняться с земли, но ноги его подгибались и руки дрожали. С радостным криком Язон подбежал к старику.

Он упал перед ним на колени, отшвырнув Золотое Руно, обнял старые плечи могучей рукой. А Эсон, не веря глазам, то смеялся, то плакал от счастья. И Медея тоже не знала, смеяться ей или плакать на пороге убогой хибарки, где ждала её новая жизнь.

Видя, как дряхл и бессилен отец, Язон на руках отнёс его в дом, а Медея зажгла огонь в очаге и стала готовить похлёбку. Скоро приветливый дым заклубился над домом Эсона; вкусный запах похлёбки поплыл из дверей, чисто вымытые амфоры и чаши наполнились светлым вином из бурдюка, подаренного Язону Евфалом.

Поручив Медее отца, Язон отправился к Пелию. Было раннее утро но жители Иолка, разбуженные нежданной вестью, уже покидали дома, толпились на улицах и шумели.

— Смотрите, Язон возвратился, — говорили они. — Он не погиб в далекой Колхиде. Он привёз Золотое Руно. Придётся старому Пелию уступить ему трон.

Пелий вышел к Язону заспанный и сердитый: зная суровый характер царя, рабы не решались сказать ему о возвращении героя.

Но Пелий сразу узнал гостя. А когда он увидел в руках у Язона Золотое Руно, с него соскочил всякий сон. Большие глаза царя заблестели. Неужели придётся возвратить Язону отнятый трон?

Притворясь равнодушным, Пелий сказал:

— По рассказам я думал, что это руно гораздо красивее и богаче. Чего не наскажут глупые люди! Ты хорошо поступил, Язон, что исполнил желание Фрикса. Теперь душа его успокоится в мрачном Аиде. Пойди и повесь руно в храме. Отдай его в жертву богам, и великие боги наградят тебя за хороший поступок.

Видя, что аргонавт не тронулся с места, Пелий спросил с деланным удивлением:

— Что же ты медлишь, Язон? Или ты хочешь оставить себе Золотое Руно и отклонить награду богов?

— Перестань притворяться, — сказал с возмущением Язон. — Не боги, а ты обещал мне награду. Возьми Золотое Руно и верни мне царство Эсона.

— Я не могу принять от тебя Золотого Руна, — поспешно ответил Пелий. — Боги явились мне в сонном виденье и повелели повесить его в храме Ареса за то, что ты погубил в Колхиде его любимых быков и тысячеглазого змея. Ступай же! Исполни веленье богов. А я тебе ничего не должен. — Но про себя он подумал: «Меня назовут глупцом, если я променяю царский престол на баранью шкуру, хотя бы она и была из чистого золота».