Мифы и легенды

4. Картошка, солнце и склероз

(По притче С. Савицкой)

В подполье, в старом доме
Жила-была Картошка.
Покоилась в истоме
Без света, без окошка.
      Но вот пора настала:
      Весна была в пути,
      Картошка осознала,
      Что ей пора расти.
Она протёрла глазки,
Подумала немножко,
Помедлила с опаской —
И выпустила ножки.
      Прозрачные и бледные,
      Они тянулись вверх,
      Воображали, бедные,
      Что белый свет померк.
А в доме на комоде
Мохнатый жил Склероз.
Людей не трогал вроде,
Но доводил до слёз.
      Когда по доброй воле
      Им что-то было нужно
      В комоде иль в подполье —
      Он жмурился натужно:
Пришедшие едва ли
Опомниться могли
И сразу забывали,
Зачем они пришли,
      А брали без разбора
      Что под руку придётся.
      Склероз же этот скоро
      Околдовал и Солнце.
Оно с того момента
Врывалось в дом – и с ходу
Всё шарило зачем-то
По старому комоду,
      Ища на всякий случай,
      Но напрочь цель забыв,
      Скрывалось вновь за тучи,
      Чтоб вспомнить свой порыв.
Пробила пол Картошка,
И с каждым днём виднее
В ней прорастали ножки,
Ветвясь и зеленея.
      Вот Солнце утром рано
      Проникло в старый дом.
      Вид показался странным:
      Пол в зелени кругом…
«Ах, батюшки!» – вскричало
Светило, вспомнив срок,
И людям показало
Пробившийся росток.
      Все вспомнили о сроках,
      Картошку извлекли,
      В полях своих широких
      Посадку провели.
Склероз же над конфузом
Так долго хохотал,
Своим мохнатым пузом
Чуть на пол не упал!

5. Морская сказка

I

Пылает алая заря,
Шумят морские дали,
Но в царстве грозного царя
Повсюду тень печали.
      У Нептуна болеет дочь,
      Прекрасная русалка,
      Никто не может ей помочь,
      Хотя до боли жалко.
Болезни странной нет причин,
Лекарства неизвестны
Ни в темноте морских глубин,
Ни в закоулках бездны.
      Бессильно всё: микстур приём,
      Режимы и диеты,
      И иссякают день за днём
      Надежда и советы.
Скорбит в отчаяньи отец —
Сам бог морских просторов —
И прерывает наконец
Пустые разговоры.
      Тверды слова, как монолит,
      Решенье непреклонно:
      «Тому, кто дочку исцелит,
      Её отдам я в жёны!
И, если жребий изберёт
Не бога – человека,
Пусть кончится мой славный род,
Расстанусь с ней навеки!
      Забудет дочка навсегда
      Русалок хороводы,
      Проявятся в ней (вот беда!)
      Черты людской породы.
Нелёгкую разлуку с ней
Скреплю я царским словом,
Лишь дочка – свет моих очей —
Была бы вновь здоровой.
      Других забот сегодня нет.
      Подводный мир воспрянет,
      И управлять им много лет
      Мой разум не устанет».

II