Мифы и легенды австралийских аборигенов

Хитрые девицы знали, что если они попытаются обольстить этого святого человека, то неминуемо потерпят неудачу, но если им удастся пробудить в нем жалость, он почувствует к ним сострадание и освободит их. И тогда они ухватились за эту возможность, от которой зависела их свобода. Они прекрасно знали, что куст ксантореи не станет передавать их послание Нурундери, и тогда, воспользовавшись дуновением южного ветерка, они издали жалобный стон, словно скорбя по смерти любимого. Нурундери остановился и, будучи великим человеком, прислушался к плачу двух девиц и сказал: «О, я сочувствую! Мне жаль вас обеих! Почему вы так плачете?» – «Нас заточили в этот куст ксантореи, и теперь наши тела со всеми их чувствами – мертвы. И только то полусознательное состояние заставляет нас считать эту тюрьму домом. Наши человеческие формы и плоть превратились в растительные. О великий, пожалей, освободи нас, и мы станем твоими рабынями», – ответили девушки.

Нурундери все думал и думал, а в это время обе девицы, используя свой многолетний опыт, всячески старались обхитрить этого святого человека. Он их долго слушал, а потом подумал про себя, как было бы хорошо все же увидеть формы этих двух духов, заключенных в кусте ксантореи. И Нурундери сказал: «Не будет большого вреда взглянуть на них, хотя мне и запрещено общаться с женщинами. Я лишь помогу им освободиться и некоторое время буду заботиться о них». Тогда он повелел кусту ксантореи освободить девиц, и через мгновение они вышли из дерева. Какая это была прекрасная картина! Их совершенные формы и великолепные глаза настолько покорили великого человека, что он поддался их чарам. И тогда Нурундери решил сделать их обеих своими женами. Он сказал девицам, что поскольку он предоставил им свободу, то теперь просит их стать его женами. И вместо того чтобы отправиться, как намечалось, на рыбалку, он вернулся домой, попросил их располагаться и предложил им еду[69].

Шло время, женщины привыкли к новой обстановке, и женская натура начала брать свое. Тогда у Нурундери появилось предчувствие какой-то предстоящей беды. Он перестал оставлять своих жен дома одних и велел им сопровождать его в походах на рыбалку. И вот одним прекрасным днем все они рыбачили на озере Альберт. Нурундери находился в своем каноэ, а его жены облавливали мелководье у берега конусной сеткой[70], изготовленной из тростника, растущего по берегам озера. В их сеть попались три великолепные серебристые туккери. Женщины оглянулись, дрожа от возбуждения – этот вид рыбы женщинам есть запрещалось. Тогда они спрятали рыбу в тростнике, прикрыли ее водорослями и продолжили свой путь с сетью, притворяясь, что занимаются рыбалкой. Через некоторое время, почувствовав, что больше не в силах выносить такое напряжение, они решили отправиться домой. Взглянув на озеро, они увидели колонну дыма, которая поднималась к небу на северо-западе. Жены позвали своего властелина и мужа, Нурундери, и, когда он подошел к ним, старшая из жен показала на дым и сказала: «Смотри! Это послание!» Тогда он сел и стал смотреть в ту сторону, потом Нурундери резко поднялся и сообщил женам, что Непелле просит посетить его дом. Он предупредил своих жен, что срочно покидает их, а им следует ждать его дома. Однако молодые жены ответили: «Мы останемся здесь и будем наблюдать, пока ты не доберешься до противоположной стороны озера, и тогда отправимся домой». После этого Нурундери сел в свое каноэ и поплыл через озеро.

Когда жены увидели, что он благополучно достиг противоположного берега и направился к дому Непелле, они повернулись, бросились к куче водорослей в тростнике и забрали запретную рыбу, которую спрятали. Они долго любовались рыбой, а потом отправились домой. Они бежали всю дорогу до лагеря, а затем спешно разожгли костер из коры железного дерева и стали жарить рыбу. Нурундери почувствовал запах жарящейся туккери и сказал Непелле: «Слышишь ли ты, как шипит жир жарящейся запретной рыбы? Сегодня я не смогу спать и покину тебя на закате солнца».

Когда рыба была готова, жены уселись на вершине холма, чтобы хорошо видеть все вокруг. Если кто-нибудь будет проходить мимо или неожиданно придет в их лагерь, у них будет достаточно времени, чтобы спрятать остатки рыбы, и тогда никто не обвинит их в том, что они едят запретную пищу. Так они сидели на солнце, болтали и поедали рыбу, восхищаясь вкусом этой прекрасной пищи. При этом они говорили: «Да, мужчины умны! Они знают, какая еда самая вкусная, и поэтому устанавливают законы, запрещающие нам получать свою справедливую долю. Но мы не глупее их». Так они ели, смеялись и веселились. Покончив с едой, девицы разлеглись на траве и стали слушать песни птиц в близлежащей долине. Но когда солнце прошло полпути на западном небосклоне, они начали размышлять о том, что сотворили. Жены уселись и вопрошающе посмотрели в глаза друг другу. И тут одна сестра сказала другой: