Мифы и легенды народов мира. Библейские сказания и легенды

Труднообъяснимым является принцип распределения этих народов между тремя братьями — Симом, Хамом, Яфетом. Судя по тому, что сыном Сима назван родоначальник народа арамеев, близких по языку к арабам и евреям, можно думать, что распределение дается по признаку языкового родства. Однако среди сыновей Сима присутствует Элам, за которым скрывается народ, создавший государство в Южной Месопотамии. Его язык не имеет ничего общего с языком евреев, арамеев, халдеев и других семитов, и отнесен он к сыновьям Сима, видимо, по политическим соображениям. То же предположение вызывает потомок Сима Луд, если под ним скрывается родоначальник лидийцев.

Наибольшую вражду у повествователя вызывают потомки Хама, «по–хамски» обошедшегося со своим отцом Ноем. Подчеркивается, что сын Хама Ханаан будет рабом потомков Ноя. Но к сыновьям Хама отнесен Сидон, родоначальник финикийцев, народа, говорившего на родственном еврейскому языке, да и вообще все народы, населявшие страну Ханаан, в том числе и хетты, которых, судя по их языку, мы могли бы рассчитывать встретить среди потомков Яфета. Опять-таки используется не языковый, а политический подход.

Другие сыновья Хама — Мицраим (Египет) и Фут (родоначальник обитателей соседней с Египтом западной пустыни). Но среди них присутствуют филистимляне и кафтореи, то есть пеласги и критяне, язык которых не имел с египетским ничего общего, но они были поселены фараонами на территории страны Ханаан после неудавшейся попытки обосноваться в низовьях Нила.

На примере главы о народах, малой части Библии, мы можем понять, что, несмотря на вольные или невольные искажения, Библия выходит за узкие этнические и географические рамки античного жанра хроник (анналов), предлагая осмыслить исторический процесс в этическом и политическом планах. Однако было бы ошибкой преувеличить уровень исторического сознания библейских авторов. Пятикнижие, несмотря на эту и подобную ей главы, псевдоисторическое сочинение, целью которого было изложить историю евреев в духе монотеистической концепции, и для извлечения исторических фактов потребовались не только усилия величайших еврейских и европейских умов, но и открытие независимой от Библии информации других передневосточных культур. Несколько более историчны книги Царей, основанные на царских хрониках. Но и здесь факты получают тенденциозное, выгодное жречеству освещение. Бог Израиля рисуется как покровитель царской власти, дарующий ей авторитет у своего народа и обеспечивающий победы над другими народами. По его воле создаются и рушатся царства. С этим же Богом в ассирийский и халдейский периоды связываются мессианистические идеи спасения Израиля и его грядущая слава в персидскую эпоху, а также представления о царстве Божьем, оказавшие столь сильное влияние на христианство.

Эта же идея, или, точнее, миф, проявляется и в периодизации истории, в которой выражена всемирно–историческая концепция Библии. Анализируя пророчество Даниила, написанное под именем этого древнего пророка автором IV в. до н. э., мы не можем даже установить, какие четыре «будущих» царства он имеет в виду: Ассирийское, Халдейское, Мидийское, Персидское, или Халдейское, Мидийское, Персидское, державу Александра Македонского, или Халдейское, Мидо–персидское, державу Александра Македонского, державу Селевкидов. В тексте можно отыскать основания для каждой из этих четырех четверок. Не случайно впоследствии христианские авторы последним «человеческим царством» считали Римскую империю. Неизменным в этой периодизации является лишь число четыре.

Будучи, особенно в первых книгах, собранием мифов, Ветхий завет производит впечатление исторического труда, недаром ведь его называют «священной историей евреев». Подкреплением этой иллюзорности служат не только отмеченные нами элементы периодизации, но и распределение всех мнимых и подлинных событий в хронологической последовательности. Но хронология показывает истинный характер этого великого сочинения.

У евреев, в отличие от египтян, шумеров, вавилонян, поздно пришедших к государственной организации, не могло быть собственной точки отсчета исторических событий, или эры. Первая эра у них появилась в эпоху македонского завоевания — это 312 г. до н. э. Но относительная хронология (раньше — позже) используется уже в книге Бытие. При этом отсчет ведется даже от такой природной катастрофы, которая в принципе не совместима с хронологией, ибо лежит за рамками человеческой памяти. Используется и обратный отсчет. Исход из Египта датируется за 480 лет до сооружения Соломоном храма в Иерусалиме.

Производя имена предков, и считая их реальными лицами, от названий народов, библейские авторы, как правило, указывают длительность их жизни. Их сумма должна была указывать на глубину исторической памяти. Элементарный подсчет показывал, что эта глубина ничтожно мала по сравнению с давностью египетских пирамид. Выходом было наделение персонажей еврейской истории фантастическим долголетием.