Мифы и мины для подрыва Российской государственности

Начнем со второй позиции. Со всей ответственностью заявляем, что в декабре 1961 года был четко зафиксирован заход английской разведчицы Чизхолм в подъезд, куда также вошел подозрительный мужчина, который, по всей видимости, выполнял операцию по связи. Однако утверждать, что этим мужчиной был Пеньковский (а это действительно был он), в тот момент выглядело явно преждевременным, поскольку через некоторое время разведчики наружного наблюдения его, увы… упустили. От ошибок в любом деле, как известно, никто не застрахован. И только в январе 1962 года появились вполне обоснованные подозрения, что Пеньковский был тесно связан с английской разведкой в лице Анны Чизхолм, но это были только первичные данные, которые следовало еще проверять и перепроверять…

Но здесь вновь возникает интересный момент. По версии Александра Хинштейна получается, что в начале 1962 года был установлен факт предательства Пеньковского. Ну, уж кажется все. Больше и говорить не о чем, разве что о деталях. А именно: когда его надо было арестовывать, когда «прижать к ногтю» и вырвать у предателя признательные показания. Об этом, кстати, и сам Серов тоже писал в своих записках. Полагаем, что сейчас вполне уместно во второй раз процитировать его слова из так называемой записи № 2:

«Я… сказал (сотруднику особого отдела. – Прим. авт.), что нечего тянуть с его разработкой, а надо вызвать его и допросить, и у меня нет сомнений, что он должен признаться».

Этот диалог состоялся у бывшего Председателя КГБ Серова, прослужившего в органах государственной безопасности не один десяток лет, с рядовым сотрудником особого отдела КГБ в мае 1962 года. Иными словами, генерал армии дает офицеру (ниже его на несколько рангов) указание, как действовать ни в коем случае было нельзя. Ибо в тот момент, когда стали в общих чертах вырисовываться главные штрихи предательской деятельности шпиона Пеньковского, надо было не грубо лезть на рожон, а четко задокументировать все до последней детали.

Вызывает полное недоумение немаловажный факт, что такие прописные истины Председателю КГБ (пусть даже бывшему), целому генералу армии (еще не разжалованному в генерал-майоры), были неведомы. Полный нонсенс – иначе просто невозможно оценить данный факт.

Как тут не вспомнить слова персонажа романа Владимира Богомолова «В августе сорок четвертого…», начальника фронтового управления «СМЕРШ» генерал-лейтенанта Егорова: «Войсковые операции чаще всего дают трупы. А нам нужен момент истины!» В принципе ситуация в романе несколько отличается от реальной ситуации с разработкой Пеньковского. Но определенную аналогию найти все же можно…

В конечном итоге, как мы знаем, разработка шпиона Пеньковского была доведена до логического конца, то есть до установления того самого момента истины, в результате чего вскоре для шпиона все завершилось весьма безрадостным финалом… Но как бы то ни было, у Александра Хинштейна, откуда ни возьмись, возникает совершенно новая версия, которую он излагает в том самом эссе, носящем, как мы уже знаем, название «Другая жизнь Олега Пеньковского».

Мы назвали эту версию новой и, конечно же, погрешили против истины. Нет, версии о том, что Пеньковский – не предатель, не отщепенец, а миротворец, спасший мир от ядерной войны, или офицер, самоотверженно выполнявший воинский долг, совсем не новы.

К примеру, в 2013 году в издательстве «Вече» вышла в свет книга «Тайная сторона дела Пеньковского. Непризнанная победа России». Автор книги – капитан 1-го ранга в отставке Анатолий Максимов, почетный сотрудник госбезопасности, служил в Первом главном управлении КГБ (внешняя разведка). В его служебной биографии есть любопытнейший эпизод. В 1971 году после соответствующей подготовки он вступил с канадской спецслужбой КККП (Канадской королевской конной полицией) в оперативную игру «Турнир». По заданию руководства он сыграл роль подставы и был «завербован» канадской разведкой в качестве «агента». Целью оперативной игры «Турнир» явилось противодействие канадской операции «Золотая жила», которую спецслужбы Канады в 1970-х годах проводили в целях получения военных и торгово-экономических секретов Советского Союза. Поставленную перед ним задачу Максимов выполнил, и в 1978 году операция «Турнир» была прекращена.

По всей видимости, собственная боевая биография Анатолия Максимова поспособствовала тому, что отдельные ее элементы автор переложил на биографию Пеньковского. Иными словами, по своему образу и подобию Максимов «слепил» из Пеньковского героя, подставленного разведкам западных стран для решения важных стратегических задач.