Читаем Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами полностью

«Вот! Ну просто приятнее читать связный текст по существу проблемы! Я уже было хотел перейти к репрессиям в советской армии, но теперь вижу, что нужно осветить еще один вопрос — о роли Сталина в управлении государством в ходе Большого террора, хотя она, на мой вкус, очевидна. Но разберем все же это.

Несколько магистральных заблуждений. Во-первых — большинство судьбоносных решений для СССР, в т.ч. и о репрессиях, принималось ЦК. Это неправда.

Все эти решения принимались Политбюро. Это именно что постановления Политбюро.

Вообще говоря, по самой демократичной конституции в истории, которую написал враг народа Бухарин при участии врага народа Радека, считалось, что главным органом власти в СССР являлся Верховный Совет и его ВЦИК. Так что формально главой СССР тогда был Калинин. Вот вам, сталинисты, новый подленький приемчик — можете всю вину за репрессии валить на Калинина. Он же всем заправлял.

Теперь о партийных делах. Опять же формально главный здесь съезд ВКП(б), потом Пленум ЦК и уже потом Политбюро. Но в реальности всей полнотой власти обладало именно Политбюро — просто потому что, в отличие от съезда и пленума, это был постоянно действующий орган, о чем я уже писал.

Эту же позицию разделяет и Ю. Жуков, говоря о том, что в резолюции Июньского пленума 1937 г. о массовых репрессиях и слова не было. Однако сразу же после окончания пленума, 2 и 5 июля, мы имеем постановления Политбюро о репрессиях „по лимитам" и репрессиях „членов семей" „врагов народа". На этом ключевую роль Политбюро ЦК ВКП(б) в системе тогдашней власти считаю доказанной.

Перейти на страницу:

Все книги серии Черные страницы истории

Цена Победы в рублях
Цена Победы в рублях

Какие мифы постсоветские пропагандисты сочинили о той войне? Сколько получали воины Красной армии за уничтоженную вражескую технику и что они могли купить на эти деньги? Замерзающим в лютую стужу зимой 1941–1942 годов под Москвой немецким солдатам интенданты вместо теплой одежды, спирта и валенок «заботливо» подвозили вагоны с французским красным вином, по дороге превращавшимся в глыбы льда. Умирающим от голода в Сталинграде солдатам Паулюса транспортные «Юнкерсы» доставляли старые газеты, иностранные ордена, майоран и другие столь же «необходимые грузы». Что это — работа советских разведчиков, тайный саботаж немецких антифашистов или… Эта книга — первое масштабное и действительно сенсационное расследование о том, какую роль во Второй мировой войне сыграли деньги. Имел ли место заговор, и кто за этим стоял! Внимание: приводятся реальные документы, до сих пор хранившиеся в архивах России, Германии и США.

Максим Владимирович Кустов , Максим Кустов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Кто проспал начало войны?
Кто проспал начало войны?

Существующая вот уж скоро 40 лет основная «Догма» о начале ВОВ, рожденная «Решениями 20 съезда» и «Воспоминаниями» маршала Жукова, гласит — трагедия 22 июня произошла потому что Сталин, «боявшийся» Гитлера (и «веривший» ему!) запретил нашим генералам приводить войска западных округов в боевую готовность, что в итоге привело к тому, что бойцы Красной армии встречали Войну в своих казармах спящими…Однако опубликованные на сегодняшний день документы НКО и ГШ последних мирных дней, мемуары многочисленных участников тех событий (от маршалов до рядовых командиров) позволяют утверждать — за неделю до 22 июня нарком обороны СССР С.К. Тимошенко и начальник Генштаба Г.К. Жуков, по прямому указанию главы правительства СССР И.В. Сталина подписали и отправили в западные округа Директивы и приказы о приведении в полную боевую готовность войск этих округов! Были приняты все необходимые меры, выполненные все возможные в той ситуации мероприятия к отражению неизбежной Агрессии гитлеровской Германии! Была известна точная дата нападения — 22 июня, которая также сообщалась командованию западных округов!

Олег Юрьевич Козинкин

История / Проза о войне / Образование и наука

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное