Мифы и правда о погромах

«Очень просто, — ответил он, — по этому вопросу у нас в партии имеется специальная договорённость. Перед тем как проводить экспроприацию — примерно за две недели, — мы выходим из партии, заявляя о своем несогласии с её политикой. Это даёт нам полную свободу для проведения акции… Через две недели мы подаём заявление о восстановлении в рядах партии, «осуждая» свои ошибки, и нас немедленно восстанавливают»».

Естественно, деньги, запачканные кровью, передавались в партийную кассу, на содержание все того же административного и репрессивного аппарата.

Душой террористических большевистских организаций был Ленин, который лично следил за проведением многих бандитских операций. Как писал Г В. Плеханов: «В Ленине поражает его неразборчивость в средствах, особенно обнаруживающаяся в 1905–1907 годах» ,[97] а также мотивы «личного честолюбия» .[98]

Грязные бандитские приёмы, которые использовал Ленин в политической борьбе, в частности были обнародованы Л. Мартовым в его книге «Спасители или упразднители» (1908). Здесь была открыта связь Ленина с уголовниками, а также использование уголовных методов для получения денег.

В 1903–1904 годах разгорелся скандал, связанный с тем, что Ленин утаивал письма, адресованные меньшевикам, в которых порицалась его позиция. Как рассказывал Плеханов: «Ленин не отрицал этого факта, заявив, что интересы дела требовали этого». «Я убеждён, — считал Г. Плеханов, — что даже самые предрассудительные и преступные с точки зрения закона действия совершались им ради торжества его тактики» .[99]

Образцом деловых отношений между большевиками и другими бандитскими формированиями являются связи большевиков с бандой Лбона. Бандиты даже снабжали своих большевистских соратников деньгами, а иногда и исполняли их поручения. В ряде случаев даже кадры большевистских боевых организаций подбирались из числа лбовцев. В 1907 году лбовская шайка заключила договор о поставке оружия с военно-техническим бюро при ЦК РСДРП, состоявшим из большевиков. По-видимому, такие поставки осуществлялись большевиками многократно. На этот раз оружие надо было поставить на 7 тыс. руб. Деньги были заранее переданы в большевистское бюро и попали в руки к Ленину, который и оружия не дал, и с деньгами расстаться не захотел. Разгорелся скандал. За границей появилась прокламация, подписанная неким «Сашей», который обвинял большевиков в присвоении денег, принадлежащих лбовцам. Ленинская печать, с присущей ей правдивостью, заявила, что в утверждениях «Саши» нет ни слова правды. Тогда «Саша» призвал в судьи других социал-демократов. При разборе дела попытка большевиков присвоить деньги «честных уголовников» сорвалась. В поддержку справедливости выступил старый революционер Л. Мартов[100]..

Не успел утихнуть скандал с присвоением большевиками денег бандитской шайки, как разгорелся другой — об участии большевистских боевиков, в том числе крупных партийных функционеров, в ограблении государственного казначейства в Тифлисе. Конечно, это ограбление являлось далеко не первым. Но в этом случае ленинцев снова поймали за руку с поличным, когда они пытались разменять украденные 500-рублевые кредитные билеты за границей, за что как уголовники получили срок и провели длительное время в тюрьмах Германии и Швеции.

А тут как назло новый прокол. Берлинская полиция захватила склад оружия и бумаги, которая предназначалась для изготовления трёхрублёвых кредиток. Экспертиза Имперского банка подтвердила этот факт. И снова в тюрьме оказался целый ряд большевиков-ленинцев.[101]

В результате успешной операции русской полиции большевистские налетчики были схвачены за руку сразу в пяти городах Европы: Берлине, Мюнхене, Стокгольме, Цюрихе и Париже. В последнем с поличным захвачен организатор незаконных операций в Западной Европе, соратник Ленина иудей М. М. Литвинов, имевший при себе несколько краденых банкнот. При расследовании дела обнаружилось, что один из ленинских соратников, руководитель особо грязных дел, Красин использовал германскую социал-демократическую газету «Форвертс», чтобы переправлять в Россию не революционную литературу (как он это им говорил), а специальную бумагу, необходимую для изготовления фальшивых трехрублевых купюр.[102]