Мифы и правда о погромах

Д. Очерк революционных событий в Киеве, пред Всемилостивейшим Манифестом 17 октября 1905 г. и до передачи генерал-губернатором полномочий по охране порядка — военным властям

Если бы Бог жидов слушал, — давно бы все христиане перевелись!

Народная поговорка.

Общий характер, преемственность и самое содержание Киевских событий в существе таковы:[176]

I. Основным фоном картины послужили, без сомнения, растерянность и беспомощность власти. Но если, при этих условиях, ее местные агенты медлили и колебались в свою очередь, то зловещая политика Витте ставила их прямо — в безвыходное положение. Этим отлично пользовались евреи, придавая себе значение, для которого, быть может, и не усматривалось достаточной подготовки. Все это, вместе взятое, с особою силою отражалось на людях «потерянных». Представляя нередко большинство в органах местного управления, они, в предвидении случайностей, усердно заигрывали с революцией. Еврейские же газеты и митинги, деморализуя невежественные массы и обещая никуда негодными средствами все возможное и невозможное, довершали хаотическое состояние государства. Новая Россия стала готовиться в жидовских лабораториях. Самооплевание же и самоунижение наши, наряду с бесстыдством и наглостью евреев, обеспечивали свободу для них одних. Железная дисциплина кагала и его вековая организация, равно как изобилие звонких аргументов, добытых обманом и насилием, непрерывно увеличивали полчища мстительных и разъяренных шаббесгоев. Параллельно с этим, чем ужаснее были невзгоды войны и чем оскорбительнее для русского достоинства являлись поражения, тем нахальнее становилось еврейство. Мукден же и Цусима вывели иудейскую продерзостность из всяких пределов…

II. Пользуясь изложенными обстоятельствами вовсю, сыны Иуды устремились на «дезорганизацию» общественных сил и на «координацию» собственных. «Разве политическая забастовка не есть вооруженное восстание?!.» — восклицал «товарищ» Бронштейн. Насильственная приостановка торговли, закрытие водопроводов, стачка аптек, не говоря о прекращении движения трамваев и о принудительном закрытии фабрик и учебных заведений, — все было применяемо в Киеве уже за несколько месяцев до 18-го октября 1905 года. Разбои же и убийства шли, разумеется, своим чередом. Повальные тревоги в населении, грозная неуверенность в завтрашнем дне, звериный вой «освободительной» прессы, скорбь и паника, слезы и кровь — создавали ту атмосферу, в которой свирепый кагал и не менее озверелый «Бунд» распропагандировали чернь, заманивая ее безумными видениями «диктатуры пролетариата»…

— Жид обманом сыт.

III. Страшною загадкою для будущего историка явится вопрос, как могла наша интеллигенция пасть жертвою кагала столь наивно? Не время, конечно, и не место развивать эту проблему сейчас. Но мы не можем не напомнить о горестной судьбе наших высших учебных заведений. Устремившись сюда целыми толпами, евреи быстро захватили власть. Сперва, «избранный» народ был представляем только студентами, затем — обладателями фальшивых аттестатов зрелости и, наконец, — бесчисленными проходимцами обоих полов. Переодеваясь то солдатами и чиновниками, то офицерами и рабочими, евреи на митингах обманывали с той же дерзостью, как они лгут в своих газетах, «Автономия», сама по себе, подсказывала дальнейший образ действий. Испуганные или лукавые, раболепствующие перед бунтарями или ведущие двойную игру, профессора оказались лучшими союзниками «освободительного» студенчества, а затем были вынуждены стать и на его защиту. Невзирая на оппозицию социалистов-революционеров и «Бунда», социал-демократы в Казани и Харькове, в Петербурге и Одессе, в Москве и Киеве настояли на открытии университетов и политехникумов, как наилучших пунктов концентрации сил — исключительно в целях революции. Произносились кровожадные речи, припасалось оружие, а нередко и бомбы. Здесь производились сборы на милицию и прокламации; отсюда распространялась бунтарская и порнографическая литература, сюда же, — в заключение, заглядывали и «сознательные» экспроприаторы.

Плохо жить, когда жид набежит…

IV. Одновременно с изложенным, шло развитие иудейской «самообороны». Еще летом 1905 года, замечалась по вечерам, на Большой Васильковской и прилегающих улицах г Киева, как бы по тревоге, мобилизация кагальных сил.