Мифы и предания Древнего Рима

На суде Аппия Клавдия, который, на первый взгляд, в деле замешан не был, Марк Клавдий поведал свою выдумку и потребовал Вергинию себе, защитники же девушки возражали, что без отца ее, отсутствующего по делу государства, решение выносить нельзя. Выслушав с притворным вниманием обе стороны, Аппий Клавдий постановил послать за отцом девушки, ее же саму, дабы не ущемлять в правах истца, отдать пока что Марку Клавдию. И, возможно, удалось бы децемвиру его нечестивое дело, если бы не вмешался Ицилий, жених Вергинии. «Вы уже лишили нас всех прав, дарованных ранее, — пылко сказал бывший трибун, — но лишить чести наших жен и дочерей мы не позволим! Девушка, которую вы делите, — моя невеста, и приговор твой, Аппий, исполнится лишь ценой моей жизни, ибо ею я дорожу меньше, чем невинностью моей нареченной».

В ожидании ответа. Художник Дж. Говард

Толпа заволновалась, казалось, еще немного, и прольется кровь. Желая успокоить народ, Аппий Клавдий перенес суд на завтра, с тем чтобы прибыл отец девушки, если же он не прибудет, суд вынесет решение без него. Аппий надеялся, что центурион Вергиний попросту не успеет вернуться из лагеря, но на всякий случай отправил приказ Вергиния никуда не отпускать и даже взять под стражу. Не учел Аппий Клавдий только того, что Ицилий сам послал за будущим тестем своего брата, и тот сумел добраться до лагеря раньше, чем вестники децемвира. Тут же, узнав о беде, Вергиний поспешил к Риму.

В нетерпении ожидая суда, граждане уже с рассветом стали собираться на форуме. Наконец появился Вергиний, одетый, как на похоронах. Он вел за собой обряженную в лохмотья дочь, а за ними вышагивали толпы защитников. Несмотря на воинскую славу Вергиния, на воодушевленные речи Ицилия Аппий Клавдий вынес приговор, и толпа, обомлев, стихла: Вергинию признали рабыней. Убитый горем отец, видя, что помощи ждать неоткуда, смиренно молил Аппия Клавдия напоследок расспросить кормилицу в присутствии дочери о том, как же обстояло в действительности дело с ее рождением, чтобы покинуть форум с чистым сердцем. Втроем они отошли к торговым лавкам и там, стремительно выхватив у мясника нож, Вергиний пронзил грудь дочери, крикнув с яростью: «Только так, дочь моя, смогу я сохранить твою свободу!»

Трагедия эта, развернувшаяся на глазах всего народа, переполнила чашу терпения. Окруженные негодующей толпой, отец и жених подхватили бездыханную девушку, чья несравненная красота не принесла счастья ни ей, ни ее семье, и с телом на руках сумели пробиться к воротам города, как ни старались прислужники децемвиров их задержать. Аппий Клавдий пытался было обратиться с речью к народу, но сенаторы Луций Валерий и Марк Гораций, и прежде осуждавшие децемвира, не дали ему вымолвить ни слова и стали, точно консулы, раздавать приказы его ликторам. Испугавшись за свою жизнь, Аппий Клавдий бежал с форума и незаметно укрылся в ближайшем из домов.

Смерть Вергинии. Эскиз. Художник Н. Н. Ге

Вергиний же, приведя с собой бушующую толпу в четыреста человек, явился в военный лагерь. Видя окровавленную одежду центуриона, солдаты стали спрашивать, что с ним произошло. Сперва суровый воин только плакал, но вскоре успокоился и рассказал всю историю по порядку. «Судьба уже отняла у меня жену, теперь же лишила и дочери, — говорил сокрушенный Вергиний, — и лишь одно меня радует: более в моем доме не осталось никого, кто мог бы удовлетворить необузданную похоть Аппия Клавдия! Отныне живу я только надеждой на месть, и вы задумайтесь — и у вас дома дочери, жены и сестры! Ваш долг отныне — защитить их от посягательства децемвира, я же и сам смогу за себя постоять».

Выслушав речи Вергиния, собравшиеся единодушно вскричали, что отомстят за него и, если надо, умрут за своих родных. Развернув знамена, войско, смешавшееся с мирными гражданами, двинулось обратно к Риму. Вскоре весть о горе Вергиния, принесенная бывшим женихом Ицилием, достигла и легионов, воевавших против сабинян. Там свежа была еще память о подлом убийстве Сикция Дентата, и соратники его немедля отринули власть децемвиров и вслед за Ицилием отправились в город.

Войско под предводительством Вергиния вошло в Рим и заняло Авентинский холм, призывая всех плебеев сражаться за возвращение свободы. Меж тем собрался и стал заседать сенат, больше раздираемый внутренними распрями, чем обсуждавший дела насущные. Децемвиры же отказывались сложить с себя полномочия до тех пор, пока не будут полностью приняты все законы, ради которых они были избраны.

Желая сдвинуть дело с мертвой точки, плебеи договорились оставить Авентин и встать лагерем на Священной горе, чтобы тем напомнить сенату о стойкости плебеев и вернуть отнятые децемвирами права. Так и поступили: войско покинуло Рим, а вслед за ним потянулись и мирные граждане, а за ними — их жены с детьми, причитающие, что их бросают в городе, где нет защиты для женской чести. Рим обезлюдел.