Мифы народов России. Коллекция из 4 книг

Поэтому можно сказать, что народные орнаменты – это своего рода отражение народной мифологии. Разные узоры могли нести в себе различный смысл, призывать защиту определенного божества.

Супружеская пара русских крестьян в традиционной одежде. Фото ок. 1902 г.

На какие интересные черты можно обратить внимание, проводя параллели между мифологией и народным костюмом? Это очень глубокий и сложный вопрос, требующий серьезного исследования. Но мы вполне можем привести здесь самые интересные и наглядные примеры!

Обычно разделяют понятия «народный (традиционный) костюм» и «национальный костюм». В первом случае речь идет об особенностях костюма, складывавшихся в том или ином регионе и отражающих региональные тонкости. Так, например, можно сказать, что на протяжении многих веков традиционным элементом одежды русской женщины был сарафан. Но при этом сарафан женщины Московской губернии всегда можно было отличить от сарафана русской жительницы Поволжья – благодаря характерной цветовой гамме, элементам узора и так далее. А вот кокошник – это уже скорее национальная деталь костюма. Кокошники превратились практически в стереотипное украшение, которое надевают на головы участницы конкурсов красоты, танцовщицы, статистки на всевозможных выставках и так далее. В этом случае соблюдается только внешняя форма, без учета народных тонкостей. Тогда как исторические кокошники тоже, в общем-то, всегда имели региональные особенности и были вполне «читаемой» деталью костюма – как и все прочие. То есть можно сказать, что национальные детали костюма более стереотипны и часто превращаются практически в элемент массовой культуры, причем не без влияния властей, как это произошло, например, с фрейлинскими облачениями в XIX столетии.

Фрейлина в кокошнике

Детали народного костюма использовались при создании так называемого русского придворного платья. Так, например, в 1830-х годах был утвержден парадный вариант придворного платья для фрейлин, в основе которого лежали формы традиционного сарафана, – и, конечно же, кокошник. И то и другое расшивалось золотом и серебром и изготавливалось из дорогих тканей.

Великая княгиня Ксения Александровна, сестра Николая II, во время бала 1903 года

Да и высшая знать не гнушалась надеть на себя «реплику» национального костюма – как это было в Санкт-Петербурге в 1903 году во время костюмированного бала. Все придворные аристократы тогда предстали в костюмах допетровского времени.

Большое значение всегда имели головные уборы – взять хотя бы тот же кокошник. По существу, это праздничный вариант головного убора; повседневные были в каком-то смысле даже интереснее, потому как ярче отражали культурные особенности. Вообще женский головной убор – повойник, кичка, венец, «сорока», убрус – мог многое поведать о семейном положении, возрасте, социальном статусе женщины. Так, например, в русской христианской традиции незамужней девушке дозволялось демонстрировать красоту своих кос (при этом распущенные волосы считались недопустимыми), замужняя же дама должна была полностью закрывать голову, уложив косы вокруг нее, – отныне свою красоту полностью она могла демонстрировать только мужу. Простоволосыми изображали обычно ведьм или Бабу-ягу. Но такое отношение к волосам, скорее всего, связано не с христианской культурой – его корни гораздо глубже. Еще в языческом мире волосы связывались с магической силой: с их помощью защищали любимых (например, вплетя волос в тетиву или зашив прядь волос в полу одежды), проводили магические обряды.

Традиционные головные уборы женщин даже в христианский период сохраняли множество древних черт. Например, так называемые кички часто снабжались «рожками» или «лопатками», направленными вверх: в древности это, скорее всего, был символ связи с высшими силами, своеобразный оберег, защищавший женщину от зла.

Что роднит русский костюм (не только карельско-ингерманландского региона) с народными костюмами других народов, представленных в этой книге?