Мифы о Древней Руси

Кой – имя того же корня, что и «покой». Или имя-пожелание, или новгородец (из знатных – он упомянут среди первых лиц вольного города) с детства отличался нешумным нравом. Грамота № 263, конец XIV века. Такое же или сходные имена бытовали у чехов (Koj), полабов (Kojt), поляков (Коуа, Koyan, Koyasz, Koyek), сербов (Kojic), болгар (Койка). В новгородских землях стоит по сей день – и самое малое с XVI века – деревня Коегоща (от личного имени Коегость), а среди древне-чешских имен встречается Kojeslav Коленеч – трудно сказать, от части ли тела, от места жительства (у «колена» реки, скажем) или от привычки «выкидывать коленца» получил житель Старой Руссы это имя (или прозвище). Грамота из Старой Руссы № 31, конец XII века.

Колокша – по Зализняку от праславянского *къ1къ – бедро. Грамота № 409, конец XIII века.

Коромольникъ – бунтарь, мятежник. Грамота № 50, первая половина XIV века.

Коростъка*(?) – один из редких в берестяных грамотах примеров имени-оберега. Зализняк трактует его или от «коросты» или от «корсты» – гроба, могилы; что так, что так – не особенно весело. Грамота № 663, вторая половина XII века, дети Коростки, Милко, Уенег и Будиша были землепашцами и платили подати «от рала» (с плуга).

Косарикъ – косарь (тот, кто родился во время сенокоса?). На Смоленщине косарями иносказательно называли разбойников. Ещё Косарями звали созвездие Ориона, а косариком – дикую герань. Грамота № 144, первая половина XIV века.

Коснила – от косный, поздний, медленный. Грамоты из Старой Руссы № 19 и 22, первая половина XII века.

Кочанъко* – собственно кочан, круглый, плотный, твёрдый. грамота № 263, вторая половина XIV века. «Коч» также родственно слову «кочка» и обозначает нечто твердое и выдающееся по форме. Отсюда имена Кочегость и Кочебуд, восстанавливаемые на основании местных названий деревни Кочебужа из Шелонской пятины Новгородской земли (известна с XVI века) и деревни Кочегоща той же пятины (известна с XV).

Кощии – собственно, кощей во всём спектре значений, который в это слово вкладывался (включая и летописное значение «невольника»). Грамота № 242, начало XV века. Зализняк полагает, что то же значение имеет имя (?) Кошькѣй в обрывке грамоты 15 из Торжка (конец XII века).

Кривъ – кривой, или, возможно, кривич. Кривом, по предположениям ученых, звали первопредка этого племени (а некоторые исследователи видели в этом имени прозвище самого Велеса). Криве назывались жрецы у балтов (влияние которых простиралось и на славян-кривичей), «кривой» называлась в смоленском говоре русальная неделя, а у полочан кривыми назывались дни празднования зимнего солнцеворота, Коляды. Грамота № 196, начало XIV века. А вот Кривьць скорее всего не более чем прозвище одноглазого – в грамоте № 278 (70-80-е годы XIV века) его носит карел Икагал, точно не имеющий отношения ни к кривичам, ни к балтам.

Кулота – возможно, сродни русскому «кулак», прусскому «кула» (дубина), литовскому «култи» (колотить, бить). Грамоты № 105, № 656 (вторая половина XII века). В середине того же столетия в грамоте № 14 из Старой Руссы упомянут Кулотинич. На рубеже XI–XII веков какой-то Кулотка оставил автограф в соборе святой Софии Новгородской (надпись № 66).

Курь* – по не очень понятным мне причинам А.А. Зализняк настаивает, что это имя – форма христианского Кир. На мой взгляд, ничто не мешает имени Кур обозначать собственно «кура» – то есть петуха. Упоминается в грамоте № 690 (конец XIV века), среди персонажей коей присутствует и человек по имени Боран.

Кънъзюй – от «конозити» – донимать придирками, «уламывать», суетиться». Смоленская грамота № 12, середины – второй половины XII века. Конозюя Нежатича именовали с отчеством.

Кърга—это имя решает вопрос о происхождении слова Корга/Карга в значении старухи. Фасмер отдавал предпочтение тюркской версии – от «карга»-ворона, отказывая этому слову в родстве с другим обозначением сварливой старухи «корза». Но имя Корга мы встречаем в грамоте из Старой Руссы № 20, первая половина XII века – а в северных краях вряд ли можно в то время ожидать тюркских заимствований. Возможно, его носитель или носительница были крикливы и сердиты ещё в младенчестве, схлопотав такое нелестное прозвание. А может, были просто: «корзати, корзити» означает морщить.

Кърчько* – А.А. Зализняк производит это имя (мужское, упоминается жена Корчко) от слова со значением «пень, коряга». Как по мне, это может происходить и от «корч, корчий» – кузнец, и от «корчевать» – то есть человек родился во время корчевки леса под поле. Ну или от «корчить» – гримасничал младенец сильно. Грамота из Старой Руссы, середина XII века.

Кышька – кишка. Грамота № 849, середина XII столетия. Это прозвище взрослого крещёного человека, Микулы.