Мифы о русалках

Непохожесть русалок на людей, их сила и таинственность искушают человека перспективой длительных отношений, но слишком часто эти отношения принимают форму жесткого контроля и крайнего проявления собственничества, а это тема второй группы сюжетов. Сюжеты европейских историй о жене-русалке могут варьироваться, однако в начале большинства из них дается намек (или прямое указание) на иноприродность героини. Конец таких историй редко бывает счастливым. Залогом искомой гармонии становится возможность для морской девы существовать в обоих мирах: она пребывает среди людей и в то же время она нечеловек; ее участие в земной жизни протекает параллельно с визитами в мир сверхъестественного; сказочное равновесие держится на ее умении преодолевать границы и казаться своей в обществе людей, оставаясь при этом русалкой. Могущественный водный дух, такой как Мелюзина, самостоятельно определяет условия брака с человеком и скрывает от мужа свои отличия; селки же, или женщину-тюленя, мужчина берет в жены, похищая ее шкуру или капюшон, а после не позволяя ей вернуться в море к родным. В обоих случаях в повседневной жизни отличительные черты русалки остаются скрытыми, что не мешает ей стать верной женой и заботливой матерью. Для героини важно сохранить тайну своего происхождения, поскольку этим определяются ее свобода выбора и жизнь в замужестве. Сказки демонстрируют нам это несоответствие: перед нами мужчина, которого влечет к женщине, не обремененной моральными нормами человеческого социума, однако сам он в дальнейшем пытается навязать ей эти нормы, приручить и контролировать ее. Русалка прекрасна, и мужчина стремится овладеть ею, но брак, как полагает герой, должен состояться на его условиях, и никак иначе.

Иллюстрация Ивана Билибина к сказке Андерсена «Русалочка».

Andersen, Hans Christian. La Petite Sirène. Paris: Ernest Flammarion, 1937

В тех сюжетах, где жена-русалка сохраняет некоторые из своих сверхчеловеческих качеств, брак обязательно распадается из-за измены мужчины или его неспособности сдержать слово. Если же невеста-зверь полностью преображается в земную женщину, брак распадается потому, что успешное приручение, превращение в обычную жену и мать не помогают русалке избавиться от связи с водной родней и от желания оставаться самой собой или оказаться в собственной шкуре в привычной среде обитания. В прошлом эти сказки предостерегали мужчин от брака с чужеземками, но не исключено, что в них заключен и другой подтекст: такие истории можно рассматривать как примеры жестокого обращения с женщиной, а жену-русалку считать жертвой похищения.

Последний, наиболее распространенный сюжет, — перевертыш сюжетов второй группы. Это сказки о похищении людей и заточении их под водой, где русалки, морские обитатели и водные духи являются активными действующими лицами. В некоторых случаях к похищению юноши морскими созданиями приводят обязательства родителей, проклятие или обещание, в других сказках это простая случайность. Независимо от предшествующих обстоятельств читатель не может симпатизировать похитителям, даже если пленник отдан им в уплату долга. Демонические создания не вызывают доверия и вынуждены действовать обманом; их двой­ственные тела и скользящие движения в воде и на поверхности трактуются как признак двоедушия. В большинстве сказок о похищении человека ничего не говорится о его жизни в плену у морских существ. Совместная жизнь с русалкой символически кодирует сексуальные чары запретной или внебрачной связи. На сюжетном уровне подобный опыт передается как исчезновение мужчины из мира людей, единственно допустимого социума, и уход в бездну, не поддающуюся описанию. Отсутствие подробностей произошедшего только усиливает в глазах читателя чудовищность русалки-похитительницы.

В европейских сказках, использующих этот сюжет, в фокусе находятся взаимоотношения человека и водного создания (порой неприятного), а акцент сделан на благополучии человека и удовлетворении его похоти. Кто бы ни играл более значительную роль в повествовании, точка зрения морского создания почти никогда не находит здесь отражения: считается, что «они» поступают так, как поступают, а нам этого не понять. Сказки представляют антропоцентричный взгляд на мир и вселенную, где люди занимают почетное место в иерархии живых существ. В сюжетах, выдержанных в рамках христианской традиции, водяные змеи становятся демоническим символом зла.