Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья

Но вот о путях к праязыку. Было бы резонно начать с подробного исследования тех слов, которые обнаруживают смысловое и звуковое сходство в языках разных семейств, географически и исторически удаленных друг от друга. Бросим беглый взгляд на сии проблемы. Похоже, существовал некогда древний язык, где корень ters– выражал две идеи: «сушить», «жечь» и «земля», «страна». От него сохранилось греческое tersomai: «сушить». Но эта группа согласных была очевидно трудной для произношения. Она упростилась в латыни: torreo «сушить» и terra «земля»; и в кельтских языках – ирландское tir «земля».

В тюркских языках, видимо, возникли два варианта: torso «тлеть» и toprak «земля», topra «сохнуть». В малайско-полинезийских языках rs превратилось в n; откуда мы имеем малайские tunu «жечь» и tonah «земля», «страна». Курьезным образом, такое же изменение как на юго-востоке произошло и на северо-востоке: по-эскимосски «земля» tuna, а в родственном алеутском и прямо tanax. Тогда как в индейских языках rs дало t: гуарани tata «огонь», «земля», «страна», тупи tetama «родина». Видимо, то же слово в языках северных индейцев – хайда, чинук – отражено как tega «земля», «страна».

Ближе к индейским языкам стоит айнский: toitoi «земля», «страна» (toi означает «сад») и японский – tsuchi из tuti. Тогда как r уцелело в эвенкcком языке в Сибири – tur «земля», и в гиляцком tor «отмель». И, возможно, в индейском языке перуанцев, кечуа, в t’uru «ил», «тина» (смысл неожиданный, но изменение вполне возможно).

Баскское hеrri «страна», «город» и erre жечь, на первый взгляд сюда не относятся. Если мы не учтем, что в баскском начальное t на каком-то периоде развития отпало и перешло в h или в зеро. Китайское tu «земля» нас не может удивить, – в китайском все слова свелись к односложным. Можно предположить, что и финское tontti «участок земли» входит в эту же группу.

Мы нарочно взяли сперва более трудный пример. Другие корни изменяются гораздо меньше. В индоевропейских языках men значит две вещи: «думать» (наше мнить, лат. memini) и «человек» (немецкое Mann, наше муж из mongi). Значение «человек» имеют и японское mono, китайское mén (сюда же, вероятно, финское mies). В индейском языке омагуа mena значит «человек», а в родственных ему тупи и гуарани «муж», «супруг» – семантический переход часто наблюдающийся в лингвистике. В алгонкинском языке Северной Америки manitu есть «дух»; по малайски monjét «обезьяна» (вспомним научные термины как «гоминид», «антропоид»).

Что до men в смысле думать, оно дает множество смысловых вариантов, но не слишком отличающихся друг от друга: малайское menung «думать», чинукское mane’h «узнавать секрет», японское manabu «учиться», гуаранийское mafia «следить», «наблюдать»; в африканском языке волоф men и man означает «уметь». Оставим другие варианты (во множестве языков!).

Наше жена восходит к корню guen – давшему ирландское ben и греческое gune «женщина», а также английское queen «королева». В смысле «жены» слово существует в малайском bini, японском kanay, турецком kuni, а в смысле «женщина» в гуаранийском сипа, хайдском qu’an и мундском gunni; и, наконец, в смысле «царица», «королева» в языке бурушаски genish (оставляем в стороне много других еще примеров).

Наши далекие общие предки жили несомненно охотой (и собирательством). Отсюда наличие в разных языках терминов для понятия «мясо». От корня memso – (санскритское mamsam): мал. mangsa «добыча», айн. mim «рыбья плоть», яп. masu «форель», эск. mysik «топленый жир», гиляцкое mos «студень», фин. maksa «печень» и, с другой стороны, австралийское minya «съедобное животное» (в австралийских языках отсутствует звук s), ацтекское masatl и чинукское mocen «олень», баскские mami «костный мозг» и mazi «наживка», «приманка». От корня nek: гр. nekus «труп», волоф neew тж; яп. niku, эск. nyqa, ацт. nacatl «мясо» и может быть монгольское niqursun «костный мозг». От корня lig-: нем. Leiche, фин. lihа «труп», картвельское lagw-, арабское lahma «мясо», свахили lika «быть съедобным».

Возьмем пример из несколько иной области: индоевропейский корень suer– «говорить», «произносить» и «шуметь», «журчать» (нем. schwoeren «клясться»; лат. susurro шелестеть). С первым смыслом он очень обильно представлен в малайском: suruh «приказывать», seru «кричать», sorak «приветствовать кликами»; тогда как в японском мы находим soren «спорить» и sora «говорить наизусть», в монгольском suru «просить», «спрашивать». В финском и в турецком корне представлен не глаголами, а существительными: saarna «проповедь» и saryn «легенда», «песня».

С другим же оттенком смысла мы имеем яп. sarasara «шелест», фин. surina «жужжать» и еще более интересные соответствия нашему слову свирель: мал. seruling и баскское txirula тж.

Приведем еще пару глаголов. От корня leiku-, лат. linquo, гр. leipo, «оставлять»; мал. langkas «ронять», lepas «освобождать», lupa «забивать»; свахили likiza «увольнять», lipa «расплачиваться», яп. rikon «разводиться»; фин. lakata «переставать», баск, lekatu «исключать».