Мифы об инстинктах человека

"… всегда […] поведение животных сохраняет неизгладимую печать инстинктивности — наследственно предопределённого отношения к определённым объектам," — пишет Гальперин. — "Печать эту накладывает то, и только то обстоятельство, что поведение императивно диктуется животному воздействием инстанции специфического отношения и безусловного раздражителя, предустановленным отношением животного к определённым объектам внешней среды […]. Это взаимодействие природных сил, так сказать, приговаривает животное к определённому поведению, и животное не может действовать иначе, как не может быть чем-нибудь иным, чем оно есть. По отношению к объекту — носителю безусловного раздражителя — инстинктивное поведение является вынужденным, и оценивать его с моральной или юридической точки зрения всё равно, что одобрять или порицать равнодействующую механических сил за её направление. Поэтому в обществе, достаточно культурном, чтобы учитывать это обстоятельство, животные не отвечают за своё поведение".

Гальперин пишет далее о процессе антропогенеза: "После исключения инстанции специфической чувствительности из центрального механизма поведения органические потребности освободились от её неотвратимого ориентирующего влияния. Побуждая к действию, потребности уже не предопределяли ни объектов, которые бы их удовлетворяли, ни способов их добывания, ни способов удовлетворения. Ещё менее определяли всё это эффекторные, в частности двигательные, реакции, которые освобождались от безусловных раздражителей и теперь использовались в зависимости от того, насколько они отвечали предписанным общественным образцам".

"Таким образом, одной из важнейших особенностей современного человека — именно как особого биологического вида! — является отсутствие инстинктов, наследственно, в самом строении организма закреплённого отношения к определённым объектам среды. Основные органические потребности, конечно, остаются, но подобно тому, как водород и кислород, полученные от разложения воды, уже не составляют ни частиц воды, ни её остатков и обладают другими и даже противоположными свойствами, так и потребности, освобождённые от связи с инстанцией специфической чувствительности, уже не составляют ни остатков, ни частиц инстинктов. Они уже не связаны — до всякого опыта! — с определёнными безусловными раздражителями внешней среды, не привязаны к ним […]. В том виде, в каком они наследуются, это уже не животно-биологические, а только органические (но человеческие) потребности".