Далее очень важный, ключевой, момент:
Вот этот последний приведённый абзац необходимо прочитать ещё раз, а потом ещё — и так до тех пор, пока не придёт полного понимания каждого сказанного слова в связи с другими. Гальперин здесь не вводит никаких новых понятий, не занимается словоблудием, как Маслоу, а лишь умело разграничивает уже существующие термины, чётко обозначая их различия и в силу этого придавая в некоторой степени новое наполнение. И обозначение этих терминологических различий, разграничение "биологического" и "органического", настолько тонко и важно, что в психологической литературе в столь явном виде встречается, кажется, только у Гальперина.
Он фактически указывает, что потребности организма как гомеостатичной, равновесной системы, освобождённые от контролирующего влияния ключевых стимулов (суть и достаточно подробный перечень которых мы привели в главе "Ключевые стимулы
"), являются собственно органическими потребностями и ничем больше. Потребность организма в определённых веществах, в витаминах, минералах, белках, жирах, углеводах и прочей органике, а также потребность в необходимом температурном режиме для осуществления нормальных реакций по синтезу и расщеплению этих веществ является сугубо органической потребностью. Тогда как те же самые органические потребности, но уже связанные с феноменом ключевых стимулов (с инстанцией специфической чувствительности, по Гальперину), а соответственно, и испытывающие их контролирующее влияние, являются уже потребностями биологическими, потому как речь здесь уже идёт не только о собственно органической потребности, но и о строго конкретном способе её удовлетворения, проявляющееся у носителя потребности в строго заданном поведении и реагировании исключительно на строго же заданный объект удовлетворения этой потребности (ключевой стимул). Иными словами, явление ключевых стимулов, которое неминуемо активирует консумматорное поведение животного (видовый стереотипный двигательный акт, финальный в инстинктивном акте) — это и есть то самое "животное", "биологическое", о котором и говорил Гальперин.