Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья

Сохранился текст такой молитвы-заклинания: «Пусть посеянное нами зерно взойдет, словно трава весной, пусть колосья будут высокими, как береза, кустистыми, словно ива. Пусть по их наклонному стеблю сможет проскакать белка, пробежать куница. Пусть всходы будут о тридцати кореньях, о двенадцати коленах, о тысяче зерен. Пусть размножится наша скотина, пусть будет конь, чтобы на нем пахать, корова, чтобы ее доить. Пусть живется нам дружно с родней и соседями, пусть будем мы веселы, как щебечущие ласточки!»

Удмурты были официально крещены в XVI веке, а некоторые стали христианами еще раньше, но при этом большинство из них не отказалось от старой языческой веры, а объединило ее с христианством.

Гарипов М. Г. Офорт «Окончание сева» («Гырон быдтон») из серии «Удмуртские праздники», 1981 г.

Из собрания Национального музея Удмуртской Республики имени Кузебая Герда

Профессор Казанского университета И. Н. Смирнов (1856–1904) в конце XIX века в монографии «Вотяки»[22] (так называли тогда удмуртов) писал: «Со своими святыми и тремя ипостасями божества христианство показалось вотякам удобным для религиозных компромиссов, которому помогли, между прочим, сами миссионеры. Инмар, Кылдысин и Куазь слились с христианским Богом Отцом, Сыном и Святым Духом; воршуды — с ангелами-хранителями, а отдельные святые — с духами явлений природы». Еще один этнограф приводит такое высказывание старого язычника-удмурта: «Единый лучезарный Инмар, сотворив землю и разные народы, дал последним разные веры. Каждый поэтому народ должен беречь свою веру, если не желает прогневать всемогущего творца».

СВЯТИЛИЩА УДМУРТОВ

Удмурты молились своим богам в священных рощах — лудах или особых святилищах — куалах, в которых хранились воршуды — священные изображения божественных предков, покровителей рода. Слово «воршуд» переводится как «рождающий счастье».

Куала представляла собой небольшую срубную постройку с земляным полом. В центре ее находился открытый очаг, над ним подвешивался котел, где варилось мясо для ритуальной трапезы. У восточной стены располагалась священная полка — кан, на которой хранились воршуды.

Н. И. Тезяков (1859–1925), земский врач и этнограф, исследовавший быт и верования удмуртов во второй половине XIX века, дает такое описание воршудов: «Два деревянных кругляшка длиною в пол-аршина, шириною в два-три вершка, на коих небольшая доска, а на ней два-три пучка соломы, прикрытые сверху опять доскою».

Малая, или семейная, куала была при каждом доме, но существовала и большая, родовая, куала, которая стояла на дворе жреца, и в ней происходили торжественные общеродовые моления.

Фотография «Куала — семейное святилище в крестьянском хозяйстве с. Бураново Сарапульского уезда Вятской губернии», 1907 г.

Из собрания Национального музея Удмуртской Республики имени Кузебая Герда

Жрецы были хранителями древних знаний и традиционных обычаев, которые, как говорят, когда-то записывались в особой берестяной книге. В предании сообщается, что в давние времена народу на земле было немного и все удмурты жили вместе — в одном селении. Люди тогда были мудрыми, знали ответы на все вопросы. Деды рассказывали внукам древние предания, учили молиться богам и жить по справедливости.

Но шло время, удмуртов рождалось все больше и больше, им стало тесно в одном селении, и они разошлись по разным местам. Теперь весь народ собирался только по особым дням — для того чтобы приносить жертвы богам или разрешать споры и вершить суд. Потом удмуртов стало так много и они расселились так далеко друг от друга, что уже вовсе не могли собраться вместе. И древние знания, когда-то общие для всего народа, постепенно начали забываться.