Мифы, предания и сказки фиджийцев

Итак, Цапля легко просунула клюв в отверстие калебасы и тут же принялась есть. А у Кустарницы ничего не получалось, она только пощипывала горлышко калебасы, а попасть клювом внутрь не могла никак. Горлышко было для нее слишком узким.

И вот Цапля сказала:

— Пойдем в дом. Трапеза окончена.

Кустарница ответила ей:

— Благодарю, я сыта, а еда еще осталась.

С этими словами она поднялась — а ведь она осталась совсем голодной, потому что не могла есть вовсе: клюв у нее был слишком велик, отверстие калебасы — слишком мало.

Они еще поговорили о разном, а потом Кустарница сказала:

— Теперь пора прощаться. Я пойду к себе, а ты завтра приходи, встретимся в моем доме.

И Цапля согласилась:

— Прекрасно!

А Кустарница думала только об одном — как отплатить Цапле за то, что та с ней так обошлась.

Тут Цапля сказала:

— Будь благоразумна, госпожа Кустарница, оставайся у меня, а домой пойдешь поутру. Оставайся, заночуешь здесь, ведь на земле уже ночь.

Кустарница согласилась:

— Хорошо.

Стали готовиться ко сну. Цапля принесла два подголовника. Один назывался кали-ни-лоло, другой — кали-ни-вока[345]. Цапля спросила гостью:

— Какой подголовник ты возьмешь, кали-ни-лоло или кали-ни-вока?

Кустарница сказала:

— Давай я возьму кали-ни-лоло, а тебе останется кали-ни-вока.

Они легли спать, Цапля тут же уснула, а Кустарница никак пе могла заснуть. Ей казалось все время, что она не лежит вовсе, а сидит, выпрямив спину.

Прошла ночь, настало утро. Кустарница встала вся разбитая, тело у нее ныло, и к тому же она всю ночь не сомкнула глаз. Она сказала Цапле:

— Я пойду, а ты приходи ко мне вечером.

Поспешила к себе — готовить угощение. Приготовила все, разложила на листе дикого таро. А вскоре пришла и Цапля. Кустарница сказала:

— Можно приниматься за еду.

Цапля же отвечала:

— Превосходно!

Итак, перед каждой оказался лист дикого таро с разложенным на нем угощением; стали они есть.

Сколько ни старалась Цапля подобрать своим клювом угощение с листа таро, ничего у нее не выходило. Клюв у нее был слишком длинен, и она только дырявила им лист — а в рот ей ничего не попадало. И она раскидала все угощение вокруг.

А госпожа Кустарница тем временем подобрала все, что у нее было. Так закончилась эта трапеза. Кустарница спросила:

— Ты сыта, благородная госпожа Цапля?

Цапля сказала:

— Благодарю, я сыта, а еда еще осталась.

С этими словами она поднялась. А ведь она ничего не съела, вся еда осталась раскиданной вокруг по земле.

Цапля сказала:

— Мне пора идти, дома меня ждут.

Это была ложь — просто она осталась голодной. И домой она спешила только с тем, чтобы там поскорее подкрепиться.

Кустарница же сказала:

— Хорошо, ступай. И помни — отныне дружбы между нами нет.

126. [Попугай и Летучая Лисица]

(№ 126. [83], 1860-1861 гг., о-в Вануа-леву, с англ.

Повторено в [92]; практически тот же текст дается в [71] (ср. русск. перевод в [18, № 89]).)

Летучая Лисица и Попугай были большими друзьями. Раз Летучая Лисица говорит:

— Друг мой, на острове Коро растут замечательные ндава!

Попугай в ответ:

— Летим же туда, друг мой, съедим и мякоть, и косточки, ничего не оставим.

Летучая Лисица согласилась:

— Прекрасно, летим сейчас же.

И они полетели туда. Лисица летела низко, над самыми волнами. А Попугай летел очень высоко. Летели они, летели, и Попугай устал. Стал звать свою спутницу:

— Лисица, Лисица, я уже еле дышу, крылья у меня очень устали.

Летучая лисица в ответ:

— Ничего, друг мой. Спускайся, полетим низом, над волнами, — я помогу тебе.

А Попугай уже совсем не мог лететь, стал камнем падать вниз. Летучая Лисица крикнула:

— Спускайся на меня, я тебя спасу!

Когда Попугай был совсем близко, Лисица раз — и подобрала свои крылья. Попугай упал в океан, и тут же скаровая рыба[346] налетела на него и съела.

Клюв попугая и морда скаровой рыбы совершенно одинаковые. И еще крылья у попугая совершенно такие же, как плавники у скаровой рыбы.

127. [Угорь и Рак]

(№ 127. [71], 1935-1936 гг., о-в Вануа-леву. с англ.)

Однажды Рак и Угорь отправились возделывать землю. Принялись за работу, стали полоть. А солнце тогда очень припекало. Наконец Рак сказал:

— Вот несчастье! Угорь, уж очень палит солнце! Меня так напекло, что я сейчас умру.

Угорь сказал:

— Хорошо, дойдем до этого каштана, закончим полоть и пойдем купаться.

Добрались до каштана, но купаться не пошли, а продолжали полоть. Словом, пе стали отдыхать.

Рак застонал:

— Ох, несчастье! Угорь, меня так напекло, что я сейчас умру.

Угорь же сказал:

— Хорошо, дойдем до этого ндои, закончим полоть и пойдем купаться.

Стали полоть дальше, добрались до ндои, и тут Угорь сказал, что надо бы выполоть весь участок. Когда наконец все было сделано, он сказал:

— Прекрасно, теперь идем купаться.

Они пришли к ручью, и Рак сказал:

— Входи первым, Угорь, ты длинный, тебе легче понять, глубоко ли здесь.

Но Угорь сказал:

— Нет, Рак, входи ты первым.