Мифы, предания и сказки Западной Полинезии

[...] Между Летонго и Лаулии [393] жил другой аиту. Он жил в пещере в самой глубине острова и очень любил гладкие камни — ведь он был осьминог. На этих гладких камнях он чувствовал себя прекрасно. Ни одному путнику не удавалось спастись оттуда: осьминог прилипал к телу несчастного и мигом съедал его.

Тиитии узнал об этом пожирателе людей и отправился в его земли с двумя своими советниками. Одного из тех двоих звали Фату-ати, другого — Фату-ата. Итак, они пришли к пещере втроем, Тиитии схватил осьминога, выволок его из пещеры и принялся бить — до тех пор, пока не забил его насмерть. Затем они втроем перенесли осьминога в Ваилеле и там разрезали на части. Тиитии сказал Фату-ати и Фату-ата:

— Теперь слушайте меня. Когда мы с вами все сделаем, вы возьмете голову осьминога и отнесете ее моей тетушке, которая живет в глубине острова, вдали от моря. А остальное мы оставим себе.

И вот Фату-ати и Фату-ата надели голову осьминога на палку и понесли. Когда же они прошли почти весь путь и уже были рядом с домом тетушки Тиитии, они сели прямо у дороги и съели все, что было внутри головы. Еда была сытной, и они остались очень довольны. А потом они на том же месте справили нужду и свои нечистоты вместе со всяким мусором побросали в пустую голову осьминога. Набив ее, они отправились прямо к почтенной даме.

А тетушка Тиитии была слепая. Услышав, как на землю опускают тяжелую ношу, она спросила:

— Что это?

— Это голова осьминога. Тиитии послал ее тебе в подарок, — ответили Фату-ати и Фату-ата.

Старушка ощупала голову — а голова была очень большая — и сказала:

— Я очень благодарна Тиитии. Но зачем же он прислал мне так много? Как же вы сами?

Они ответили:

— Мы оставили себе туловище.

Старушка коснулась головы убитого осьминога, и от этого пальцы ее стали липкими. Она обсосала пальцы и принялась копаться в содержимом головы, брать то, что там было, горстями и есть. И вот наконец она поняла, что же было у нее на пальцах и во рту. Разгневавшись, она стала клясть Тиитии. Ведь она не знала и не догадывалась, что Тиитии тут ни при чем; и сам Тиитии тоже не ведал о том зле, которое причинили его советники старой женщине. И уж никак не мог знать Тиитии, что теперь его тетка желает ему зла.

Однажды Тиитии решил, что следует собрать вместе все ветры, которые дуют на свете, и соединить их в скорлупе одного кокоса [394]. Тогда сразу бы стало и приятно, и радостно, и прохладно.

Тиитии собрал все ветры, дувшие на Уполу. Но на Саваии оставался еще один ветер — западный ветер Лаи. Тиитии послал на Саваии своих людей, приказав им поймать западный ветер и упрятать его в кокосовую скорлупу. А Фату-ати и Фату-ата, прибыв туда, увидели красную собаку, гулявшую у входа в какую-то пещеру. Они вернулись к Тиитии и сказали ему, что им очень хочется заполучить эту собаку. И вот Тиитии отправился ловить ее.

Собака тем временем успела скрыться в пещере. Едва Тиитии вбежал в пещеру, как вход в нее замкнулся. Так Тиитии погиб в пещере, а все потому, что то была не обычная собака, а дух — аиту Сале-вао [395].

И до сих пор западный ветер по-прежнему дует с Саваии, и от него, не успев дозреть, падают плоды фруктовых деревьев, кокосовых пальм, хлебных деревьев. При этом обычно говорят: "Погиб наш урожай, погиб совсем, загубленный западным ветром". И есть поверье, что ветер этот берется из нетленного тела Тиитии.

Примечание № 60. [57], конец XIX в., о-в Уполу с самоанск.

Таланга, Тиитии — самоанские названия Мауи Аталанга (Атаранга) и Мауи-тикитики (Мотикитик) соответственно. Ср. здесь аналогичные ротуманский, тонганский и ниуэанский мифы (№ 6, 87, 89, 125). В разных вариантах хозяином огня является либо дух землетрясения, либо (дух-) предок Мауи, либо хтоническое существо мужского или женского пола.

61. [Как были собраны вместе ветры, дующие на Самоа]

Однажды Тиитии, сын Таланга, отправился в плавание. Тут подул туаолоа [396], и Тиитии приказал:

— Поймать его и спрятать у меня в лодке. Это плохой ветер.

Затем подул один из северных ветров, мату, и Тиитии велел:

— Поймать его, это скверный ветер, он приносит бури.

И этот ветер был пойман и надежно спрятан в лодке Тиитии.

Вскоре поднялся матауполу [397], приносящий дождь. Его Тиитии тоже счел дурным, и он тоже оказался у него в лодке. Вслед за ним задул тоэлау [398]. И его решено было поймать: слишком он силен. За тоэлау поднялись новые ветры — лауфала, фаатиу, пии-папа [399]. Про все эти ветры Тиитии сказал, что они плохи, и все они были скоро собраны в его лодке.

Ветер тонга[400] был ничуть не лучше остальных — ведь он несет с собой дожди, а на людей нагоняет тоску и слабость.

Последним же задул легкий, приятный ветерок, и Тиитии сказал:

— А вот этот ветерок пусть гуляет на свободе. Без него и на суше и в океане придется плохо. И к тому же мне нравится, как он треплет мне волосы.

Примечание № 61. [56], вторая половина XIX в., с англ.