Мифы, предания, сказки хантов и манси

Старик взял топор. Вышел на улицу. И вот рубит, вот рубит. Дома девушка говорит:

— Что делает твой тесть? Знаешь?

— Я не знаю, что он делает.

— Он готовит нам олений обоз, звериный обоз, с которым мы должны поехать. Ты скажи ему: "Сюда я шел пешком, летел на крыльях, плыл по воде. Не смогу вести олений обоз, звериный обоз. У тебя есть две заветные шкурки, отдай их мне".

Старик стоит с опущенной головой. Немного подумал, сказал:

— Имею я одну дочь. Больше бы имел, тогда не отдал бы.

Старик вошел в дом. Порылся в одном углу дома, достал осетровую шкурку. Порылся в другом углу дома, достал шкурку нельмы. В шкурку нельмы забралась его дочь, в осетровую шкурку забрался его зять. Вышли и нырнули в море.

Плывут. Приплыла к его городу. Вышли на берег. Его многочисленные мужчины в нищенских шубах, его многочисленные женщины в нищенских шубах рыбу добывают, рыбу едят и говорят:

— Наш богатырь привел рыбу. Мы рыбу ловим, рыбу едим!

Он пошел к себе в дом. В дом вошли с женой. Сняли с себя шкурку осетра и шкурку нельмы, положили в ящик. Созвал людей, устроил свадьбу. Пировали мясную неделю, пировали костную неделю. Говорит:

— Моя работа окончена. Лягу спать. — И лег спать.

Долго спал, коротко спал. Слышно, бабушка бранится:

— Ах ты такой-сякой! Что так долго спишь? Тебя звал к себе твой батюшка Торум, твой отец Торум. Сегодня он раздает богатырские имена. Быстро отправляйся на небо!

Встал, умылся, поел, попил. Вынул из кармана шкурку щуки, шкурку мамонта, шкурку железного ястреба, шкурку зайца и ножницы:

— Возьми, бабушка. Они мне стали лишними.

Отправился на небо к Торуму. Пришел к Торуму. Вошел к нему в дом. Подошел к Торуму:

— Здравствуй, Торум!

— Здравствуй, сынок!

— Дай мне богатырское имя.

— Дам. Ты первым пришел. Тебе и дам.

Пошел на улицу. Навстречу ему идет один человек. Шапка у него вкривь надета. Пришедший человек не знает, что шапка у него на голове криво сидит. Вошел в дом. Подошел к Торуму:

— Дай мне богатырское имя.

— Богатырское имя я уже отдал, другого у меня нет. Нет, не перестает, все просит:

— Никто раньше меня не приходил. Я первым пришел.

— Нет, я уже отдал богатырское имя!

А тот не перестает, все просит.

Втроем вышли на улицу. Привели крылатого коня, которым владел Торум. Их связали за волосы и положили на крылатого коня. Коня хлестнули плетью. Торум говорит:

— Кто из вас завизжит, тому не будет богатырского имени.

Возил, носил их конь, назойливый мужчина не выдержал в завизжал от боли. Торум говорит:

— Я же говорил, что нет у меня больше для тебя богатырского имени.

Вошли в дом. Торум говорит назойливому мужчине:

— Владей одной частью моего имени. Ты будешь Полум-Торумом[310]!

Вдвоем вышли на улицу. Сошли впил на землю. И стал он теперь богатырем. Зажил с шестью женами.

Когда он так жил, наступила древняя эпоха человеческой жизни, вечная эпоха человеческой жизни.

Он живет на Казыме. Людей много. Но вот однажды заболели люди, и все умерли. Лишь в одной деревушке не умерли люди, остались живыми у них одна дочь и один сын. Живут они в доме. Деревенские люди все уехали на Обь. Брат говорит:

— Ляжем спать.

Легли. Утром встали. Пошли настораживать слопцы. Пришли в лес. Брат говорит сестре:

— Ты оставайся здесь, собирай ягоды. Я сам насторожу слопцы.

Пошел. Настораживает слопцы. Девушка собирает ягоды. И вот подъезжает кибитка, запряженная пятеркой лошадей. Дверцы кибитки открылись.

— Девочка, что делаешь?

— Ягоды собираю.

— Подойди ко мне.

Подошла. Богатырь протянул руку. В руке у него три кедровых ореха.

— Девочка, съешь орехи!

Дверцы кибитки закрылись, и богатырь уехал. Пришел брат. Спрашивает:

— Набрала ягод?

— Немного набрала, на еду.

— Пойдем домой.

Пошли. Пришли домой. Поели, попили. Легли спать. Брат утром проснулся. Сестры нет. "Куда это она ушла?!" Вышел на улицу. Темно. Ищет, ищет, найти ее не может. Идет назад к дому. У порога дома стоит маленький берестяной домик. Смотрит: в домике сидит сестра, в руках у нее ребенок. Брат вбежал к себе в дом. Плачет, горюет:

— Приедут люди, скажут: родную сестру за жену держит. Пойду в лес, повешусь!

Пошел в лес. Долго ходил, но не смог найти для себя дерево, на котором мог бы повеситься. Пошел домой. Немного пожил. Опять вспомнил про то дело. И снова плачет, горюет:

— Будет, пойду в лес, повешусь!

Пошел в лес. Ходил, ходил, но не нашел дерево, на котором Мог бы повеситься. Вернулся домой. Сестра уже дома. Устроили трапезу. Поели. Легли спать. Утром встали. На улице ласт собака.

— Эх, люди приехали!

Выбежал на улицу. Людей нет. Собака вверх лает, на поленницу. Смотрит: соболь сидит. Вбежал в дом. Взял стрелу, взял лук. Пустил стрелу — соболь упал. Принес его в дом. Оказывается, соболь собакой искусан. Содрал с него шкурку и отдал сестре:

— Высуши, выделай, сшей легкую шубку, одень в нее сына.