Мифы северных народов России

Рассказ нганасанского шамана Дюхадие Нгамтусуо

Таймыр, 1930-е годы

Некоторые из худых моих духов, во время начала моего шаманства, все время подстрекали меня к скверным поступкам, говоря: «Ты обязательно должен съесть [убить] такого-то человека или оленя». Несмотря на их подстрекательства и мучения, я все время воздерживался от этого греховного поступка. Тогда мои три духа-начальника сказали: «Пока нашего шамана на десятом году жизни духи не заставили испить человеческой крови, надо отделить их и запереть» — и куда-то увели и заперли злых духов-подстрекателей. С тех пор они перестали беспокоить меня, и я не стал злым шаманом, по-прежнему остался доброжелательным.

Когда я призываю духов, мои духи-начальники выводят из местообитания необходимых из них и после камлания уводят обратно [51, с. 97–98].

^{Алтайский шаман с бубном.}

^{Library of Congress, Washington}

Интеллектуальному и нравственному становлению соответствует изменение физической природы шамана. В видениях шамана духи варят его тело на огне в медном котле, чтобы очистить от нечистоты Среднего мира и «воды материнского рождения». Во время варки меняют свою природу внутренности шамана, появляются лишние части тела — кости и мускулы. Шамана, получившего новое тело, дух-женщина выкармливает грудью и доращивает его в железной колыбели. Затем молодого шамана наделяют новыми органами чувств. Он получает особое, двойное зрение: «Вот ныне ты будешь иметь глаза, видящие огонь, другие глаза, видящие духов. С этими глазами ты будешь камлать» [50, с. 97]. Горло шамана «закаливают», ему даются новый, сильный голос и новый слух, чтобы понимать речь животных и растений. Духи выковывают шаману новую голову и новое сердце, «небоязливое».

^{Танец шамана. Приморский край. 1971.}

^{Муравин Юрий / ТАСС}

Рассказ нганасанского шамана Дюхадие Нгамтусуо

Таймыр, 1930-е годы

По словам шамана, его сердце вырезали «духи начала сумасшествия» еще в начале его становления и все время своей болезни он жил «без сердца».

«И вот на седьмом году от начала моей болезни я поехал на оленях сам не зная куда и зачем.

И вот наяву, не во сне, встретился со мной человек и вложил мне через рот когда-то вырезанное сердце. Вот поэтому, должно быть, из-за того, что мое сердце варилось, закаливалось в течение нескольких лет, я могу распевать долго шаманские заклинания, не испытывая никакой усталости» [51, с. 93].

Итогом всех этих изменений оказывается новое качество человека. Пройдя в ходе своей умозрительной инициации сквозь пучину смерти, описываемой в терминах слепоты, сиротства, трансформации, герой получает новое имя, новое тело, обретает новый статус, которому, однако, не было присвоено в текстах шаманских рассказов никакого специального наименования, кроме слова «человек». Любопытно, что нганасанское слово нгэда («шаман») в этих рассказах не встречается. Шаман именует себя «человеком»: «Ты зачем пришел?» — задают ему вопрос «духи начала шаманства». «Чтобы дали мне разум, чтобы стать человеком»; «Бабушка и дедушка, как я стану человеком?» — спрашивает он духов болезни [50, с. 98]. «Так стал человеком, сейчас все-таки вырос», — подытоживает свой рассказ другой шаман [62, ч. II, с. 150]. Таким образом, цель пути будущего шамана — узнать свое происхождение, получить разум и стать человеком.

^{Шаман и его помощник. XX в.}

^{Library of Congress, Washington}