Мифы советской эпохи

Но работники прокуратуры всего этого не сделали, а стали сочинять небылицы, рассчитанные на неосведомленных в технике людей. В главе «Заключение» Устинов не отдает себе отчета в том, о чем пишет: «При соприкосновении с органическими растворителями пероксид водорода (Н2О2) способен в огромном количестве высвобождать атомарный кислород. В замкнутом объеме указанная реакция заканчивается тепловым взрывом или детонацией. Смесь пероксида водорода с минимальным количеством органических веществ, например, с керосином, спиртом и др. детонируют как в жидкой, так и в газовой фазе даже при слабом механическом или тепловом воздействии. Таким образом, находившиеся в практической торпеде вещества или их смеси явились энергетическими материалами, способными вызвать взрыв».

Во-первых, излагая в утвердительном виде версию о самовоспламенении топливной смеси, которая яжабы образовалась от одновременной утечки горючего и окислителя из баков торпеды, Устинову, как генеральному прокурору, надо было бы прежде всего опираться на заключение специалистов, которые должны были обследовать торпедный отсек и установить причину. Но носовую часть с торпедным отсекам оставили на дне, не дав тем самым возможность его обследовать.

Во-вторых. Кто знаком с устройством жидкостного ракетного двигателя, знает, что перекись водорода сначала подается в катализатор, где разлагается, образуя водно-кислородную газовую смесь («парогаз»). Этот парогаз поджигает смесь горючего и окислителя, которые поступают в камеру сгорания двигателя. Образующиеся продукты сгорания, истекая из сопла двигателя, приводят торпеду в движение, когда она находится уже в воде. Катализатор по сути является зажигалкой. Сама по себе перекись водорода не взрывоопасна, не токсична и при горении не детонирует. Керосин без предварительного разложения перекиси водорода не воспламенится. При выборе топлива конструкторы торпеды учитывали именно этот фактор безопасности данной топливной пары. Так что о самовозгорании смеси в торпеде не может идти речи.

Выдумана и история с одновременным вытеканием из баков торпеды горючего и окислителя. Перед заправкой баков торпеды компонентами топлива их еще на заводе-изготовителе проверяют на герметичность, и любая утечка топлива просто невозможна. Топливо как бы консервируют, закупоривают, как продукты в консервную банку. Притом для повышения устойчивости при длительном хранении в перекись водорода вводят стабилизаторы. Несмотря на то, что чистые растворы перекиси водорода достаточно стабильны. Особенно сомнительна одновременная утечка. Если бы это действительно произошло, как утверждает Устинов, то почему нет претензий к заводу-изготовителю торпеды. Ведь в таких случаях и представитель военной приемки на заводе, и директор завода должны идти под суд..

Устинов, не зная истории эксплуатации техники, работающей на перекиси водорода, безапелляционно утверждает, что «перекисно-водородные торпеды капризны и опасны». Но многолетний опыт использования перекиси водорода в торпедостроении и ракетостроении говорит об обратном. В годы Второй мировой войны все немецкие подводные лодки были оснащены торпедами, работающими на перекиси водорода. Этот вид окислителя использовался в немецкой ракете Фау-2, английской ракете Блэк Эрроу, самолетах Ме-163, Х-1, Х-15, первых советских ракетах Р-1 и Р-2. А с 1957 года используется в ракетах-носителях «Восток» и «Союз» для запуска пилотируемых космических кораблей. И никогда не было ни одного случая взрыва из-за утечки перекиси водорода или керосина. Разгерметизация шлангов при заправке ракет бывает, но случаев самовзрыва никогда зафиксировано не было. С 1952 года погибла 21 подводная лодка, но ни одна из них не потонула от своих собственных торпед.

Подводные лодки находятся по много месяцев в подводном плавании и, если следовать логике Устинова, получается, что они постоянно рискуют подорваться на своих собственных торпедах. Как же тогда экипажи лодок несут боевое дежурство? Как же тогда министерство обороны приняло на вооружение такие «ненадежные» торпеды?

Раньше, до появления на вооружении флота новой серии лодок типа «Курск», матросы спали прямо в отсеках, на торпедных аппаратах, в полной уверенности, что торпеды никогда сами по себе не взорвутся. А тут, на тебе, взорвались! Такое может произойти только в сказке. Должны быть веские доказательства ненадежности торпед, находящихся ныне на вооружении подводных лодок, а их Устинов не привел. Видимо, выполнял чей-то заказ. А этим заказчиком мог быть только Путин.

Во всей истории по выяснению причин гибели «Курска» есть два неопровержимых факта, которые указывают, что не так все было, как нам рассказал в своей книге «Правда о «Курске» генеральный прокурор.