Мифы Великой Отечественной — 1-2

«Мое становление, которое привело меня к должности 1-го обер-квартирмейстера и заместителя начальника Генерального штаба, позже позволило бы мне занять должность начальника Генерального штаба. Уже генерал барон фон Хаммерштейн видел меня в этом качестве, и генерал Бек намекал это в обращенной ко мне прощальной речи. Но пока что все оставалось позади».

Манштейн утверждает, что таким образом нацистское руководство расправлялось с оппозиционно настроенными к нацизму офицерами. Но сменивший его генерал Гальдер был старше и по возрасту, и по званию, и по воинскому стажу; два года он командовал дивизией, а с осени 1937 г. занимал должность 2-го обер-квартирмейстера. В выдвижении Гальдера на пост заместителя начальника Генерального штаба, а затем и самого НГШ не было ничего удивительного — гораздо удивительнее было проталкивание Беком вперед самого Манштейна вопреки традиционной субординации.

Не забудем, что в германской армии существовало правило, по которому штабные офицеры должны были время от времени проходить службу на командных должностях. Манштейн же за последние двадцать лет службы командовал в общей сложности от силы лет пять, причем не более чем батальоном — с таким командным стажем претендовать на роль начальника Генерального штаба было очень большой самонадеянностью. Вдвоем Бек и Фрич еще могли тащить своего любимчика наверх, нарушая не только нормы и традиции вооруженных сил, но и элементарные правила приличия, — но в одиночку, да к тому же попав в опалу из-за оппозиции планам аншлюса Австрии, Бек уже был не в состоянии это продолжать.

Вдобавок у Манштейна явно не сложилось хороших отношений с Браухичем. Весьма характерна оценка, которую он дает новому командующему:

«Нельзя отрицать и наличия у него силы воли, хотя, по моим впечатлениям, ее проявления носили скорее отрицательный характер, ибо она выливалась в некое упрямство, а не носила конструктивный характер. Он охотнее выслушивал чужие решения, вместо того чтобы принимать их самому и добиваться их осуществления».

Проще говоря, Браухич внимательно выслушивал Манштейна — и предпочитал принимать решения самостоятельно…

Впрочем, карьера Манштейна не прервалась и вне Генштаба. В сентябре 1938 г. (то есть уже после отставки Бека) он занимает пост начальника 12-й армии фон Лееба, изготовившейся для наступления на Чехословакию. Чехословацкий кризис так и не полыхнул войной, завершившись мюнхенским пшиком, но в апреле 1939 г., уже после окончательной аннексии остатков Чехии, Манштейн получает звание генерал-лейтенанта.

В августе 1939 г., в преддверии готовящейся операции против Польши, Манштейн получает назначение на должность начальника штаба группы армий «Юг», возглавляемой возвращенным из недолгой отставки Гердом фон Рунштедтом. Собственно, их кандидатуры на эти должности были сразу предусмотрены планом «Вайс», разработанным еще весной, так что ни о какой «опале» Манштейна говорить не приходится: честолюбивый генерал оставался на хорошем счету у военного руководства, а в сугубо армейские дела нацисты старались не вмешиваться.

Встречаются утверждения, что Эрих фон Манштейн принимал активное участие в разработке плана польской кампании. Безусловно, оперативное планирование группы армий «Юг» не могло обойтись без него, но для этой работы имелось всего две недели — с 12 августа, когда Манштейн получил новое назначение, до 26-го, на которое первоначально было назначено начало наступления.

В оперативном отношении польская кампания представляла мало интереса, и при описании ее Манштейн уделяет больше внимания предвоенному развертыванию армий, нежели самому ходу боевых действий. За две недели боев с 1 по 15 сентября группа армий «Юг» прошла от 200 до 350 км, достигнув Варшавы, Люблина и Львова. «Правый фланг[14-й]армии — горный корпус и 17-й армейский корпус — продвинулся до района Лемберга и крепости Перемышль, которые были взяты нашими войсками», — пишет об этом Манштейн. Уже в этом эпизоде видно, насколько вольно генерал-фельдмаршал обращается с фактами.

В действительности все обстояло несколько иначе.