Мифы воды

Возникает закономерный вопрос: откуда известно, что явный лобстер на карте Олафа Магнуса — это осьминог? Хоть воображение создателей средневековых карт и было весьма богатым, все-таки кажется, что проще выдумать гигантского кровожадного омара, чем замаскировать таким странным образом совершенно иное существо.

Иллюстрация из трактата Hortus Sanitatis.

Библиотека наследия биоразнообразия

Дело в том, что наблюдается явное сходство «лобстера» на карте и существ на иллюстрации в средневековой энциклопедии живых существ Hortus Sanitatis (опубликована в 1491 г., автор неизвестен), соответствующей тексту про существо под названием polippus — именно так на латыни называли осьминога, который, кстати говоря, и в русском переводе «Естественной истории» Плиния Старшего именуется «полипом».

Картографы Средних веков и эпохи Возрождения часто пользовались бестиариями, альманахами, любыми трудами по естество­знанию, которые были им доступны. В этих книгах обычно имелись иллюстрации, копии которых порою обнаруживаются на сделанных позднее картах. Средневековые авторы, в свою очередь, вдохновлялись античными; и те и другие нередко описывали чудовищ не по собственному опыту, а по рассказам мореплавателей, которые их (якобы) видели. Случалось, монстры рождались на свет вследствие переводческой ошибки. Изучая эволюцию картографических чудовищ, можно наглядно убедиться, как росли знания человечества об окружающей среде: чем больше их становилось, тем правдоподобнее делались те существа, которых породила природа, а не человеческое воображение.

Промежуточное положение между настоящими чудовищами и теми, кто скрылся под маской чудовищного облика, занимают животные-гибриды. В период Средневековья бытовало заимствованное у античных авторов мнение, согласно которому каждое животное, существующее на суше, имело свой аналог в море (как писал Плиний Старший, «общепринятое мнение, согласно которому, что бы ни рождалось в какой угодно части природы, все это есть и в море, а кроме того, и много такого, чего нет нигде в другом месте»). Отсюда взялись многочисленные «морские» кони, коровы, львы, собаки, свиньи, зайцы и так далее. Как правило, передняя половина тела у них такая же, как у соответствующего сухопутного зверя, а задняя представляет собой рыбий хвост соответствующих размеров.

Фриз с морскими чудовищами. Гравюра Теодора де Бри. 1580–1600 гг.

Метрополитен-музей, Нью-Йорк

Нельзя не назвать и конкретных людей, благодаря которым эти карты — и эти чудовища — появились на свет. История сохранила немало имен. Вспомним, например, шведского церковного деятеля, дипломата и писателя Олафа Магнуса (1490–1557), который создал карту Северной Европы, известную как Carta Marina (1539). Итальянец Джакомо Гастальди (1500–1566) был инженером и астрономом, благодаря ему в изготовлении карт случился переход от гравюр на дереве к гравюрам на меди, что позволило делать куда более детальные, гладкие, красивые изображения. И наконец, фламандский географ и картограф Герард Меркатор (1512–1594) прославился не только картами, но и равноугольной цилиндрической проекцией, названной в его честь, — она приблизила карты XVI века к тому виду, который привычен для нас. Эти мастера своего дела, как и многие другие, оставили нам не только карты, но и чудовищ.

Однозначного ответа на вопрос, зачем они это делали, не существует. Есть лишь множество версий: чудовища должны были продемонстрировать опасность далеких морей, но вместе с тем они считались частью Божьего замысла, частью вселенной. Они воплощали те или иные легенды, иногда отмечали места, где, предположительно, обитали; еще они просто делали карты красивее и ярче. Они будоражили воображение и заставляли пытливый ум трудиться, осмысливая очередную причудливую загадку.

И они, как ни странно, по-прежнему влекут и прельщают, хотя прогресс изгнал их с карт еще в XVI–XVII веках.

ЛЕГЕНДЫ ОБ ОСТРОВАХ БЛАЖЕННЫХ

С незапамятных времен люди рассказывают легенды о далеких землях, где живут удивительные племена — причем их как раз не всегда можно назвать людьми в полном смысле слова, это могут быть и боги, бессмертные или какие-то другие существа, — и совокупность подобных историй вполне заслуживает называться мифической географией («единственной, без которой человек не может обойтись», как сформулировал Мирча Элиаде в «Очерках сравнительного религиоведения»). Страны, горы, реки, даже целые континенты, довольно слабо связанные с реальным миром и его рельефом, фигурируют в преданиях многих народов и культур. Особое место в этом микрокосме занимают мифические острова, о которых и пойдет речь.