Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2

«А ведь еще несколько часов назад я был уверен, что исправил все недочеты. И едва не проиграл! Что же это за умник такой выискался, что едва не обхитрил в очередной раз? Однозначно кто-то из своих умельцев ему помогал: и сигнализацию обошел, незаметно вклинившись в цепь, и блоки в собранных установках менял. Кто же он? Итак, начнем с начала… — Поляченко постарался сосредоточиться. — И лучше с отличий. Убегали на этот раз двое, а не трое. И вряд ли эти два спортивных парня настолько же сильны в технике, как в лазании по заборам: незаметно убрать дверь из цепи охраны у дилетанта не получится. С другой стороны, и у нашего с физподготовкой порядок, если, как и остальные, в первый раз без проблем через забор перемахнул. Дверь… Ее можно было открыть как изнутри, так и снаружи. Но старым пропуском, новый у Елисеева не сработал, так как дверь была выведена из системы… Значит, этот кто-то не сдал пропуск на выходе. А вот это мысль: надо сказать Зиновьеву, чтобы проверил по журналу», — превозмогая боль, Андрей Леонидович потянулся к телефону.

Номер был занят.

«Сам перезвонит. Так… Теперь еще раз восстановить хронологию событий. Я оказался у двери снаружи, вскоре подошел один из бандитов. Скорее всего, к его приходу дверь уже должна была быть открытой… Стоп! Внутри были Ладышев с Елисеевым, и они никого не видели. Спугнули? Если так, то где же он спрятался? И до этого где был? Ребята делали внутренний обход, ничего подозрительного не обнаружили. Где же он мог быть?.. Тренажерный зал! Он всегда открыт! Возможно, он все еще там!» — скривившись от боли, Поляченко рывком присел на носилках.

— Развернитесь! — приказал он молодому фельдшеру, сидевшему, уткнувшись в телефон, параллельно носилкам, Тот едва не подпрыгнул, растерянно посмотрел сначала на больного, затем на водителя в кабине. — Разворачивайтесь! Едем обратно! — поняв, кто здесь главный, громче повторил Поляченко. — Пожалуйста!

— Я не такси, — недовольно буркнул водитель. — Мы и так в нарушение всех правил поехали. Если кто настучит — и нам, и Андрею Степановичу мало не покажется. До больницы рукой подать.

— Лежите! — тут же поддержал его фельдшер и с силой надавил на плечи больного. — Хотите остаться инвалидом?

Скрипнув зубами то ли от бессилия, то ли от боли, Поляченко опустился на носилки. Зазвонил телефон.

— Саня, ты где сейчас?.. — оживился Андрей Леонидович. — Бегом в комнату охраны! Проверь по журналу, кто вчера не сдал пропуск… Открыл?.. Давай, диктуй… Желнерович… Черненко… Встретил его у ворот?! И что сказал?.. Вещи в тренажерке забирал? Немедленно за ним! Задержи его, Саша, слышишь! Это он!..

Опустив руку с телефоном, Поляченко закрыл глаза и едва не заплакал. От досады: как бы он хотел сейчас оказаться на месте Зиновьева!

Вскочив в машину вместе с Елисеевым, Зиновьев надавил на газ и, пытаясь пробить светом фар предрассветные туманные сумерки, подлетел к пустой остановке.

— Дежурная маршрутка минут пять как ушла, — подсказал охранник.

— До следующей остановки далеко?

Общественным транспортом до работы он ни разу не добирался.

— Прилично. Там дальше поворот, конечная и разворотный круг. Обратно в город маршрутка идет другим путем, сюда уже не заезжает. Но можно попробовать догнать, если, конечно, он на ней уехал. Срезать угол. Проезд есть, правда, дорога плохая.

— Покажешь!

Зиновьев ускорился, но, свернув в указанный проезд, снизил скорость до минимума. Дорога была не просто плохая, можно сказать, что ее не было вообще: сплошь залитые водой ямы да колдобины. И все же своей цели они достигли: судя по удаляющимся огням, маршрутка только-только проехала.

— Надо ее обойти, посмотреть номер. Здесь уже два маршрута, — снова подсказал Елисеев. — Наша! — обрадовал он, оглянувшись. — Останавливается.

В зеркало заднего вида Зиновьев и сам успел заметить, как маршрутка замигала правым поворотом. Резко затормозив, он включил заднюю передачу.

— Кто-то выскочил… — продолжая смотреть назад, сообщил Елисеев.

— Ты за ним, а я в маршрутку! Надо проверить, кто внутри!

Машина остановилась прямо перед микроавтобусом, Елисеев побежал вслед за неизвестным. Не обращая внимания на возмущение водителя маршрутки, которой осознанно забаррикадировал выезд, Зиновьев заглянул внутрь: две напуганные происходящим женщины.

— Извини, брат! — бросил он водителю.

Захлопнув дверь, Саша напряг зрение: от обочины в сторону густого кустарника быстро перемещались две фигуры: Елисеев и еще кто-то, трудно различимый. Насколько он помнил, за зарослями находилась заброшенная стройка, куда народ повадился свозить мусор. Догнать и обнаружить там беглеца будет намного сложнее. Мгновенно сориентировавшись, Зиновьев рванул в обход заросшей ивняком низины и, прислушиваясь к треску и чертыханиям, успел ровно к тому моменту, когда преследуемый выскочил из кустарника.

— Ах ты сволочь! — сбил он с ног беглеца.

Распластавшись на земле, мужчина в ожидании удара закрыл голову руками.

— Я… я не хотел, честное слово! Это Эдик! — истерично запричитал Черненко. — Только маме не говорите: это ее убьет!