Машинально отключив в телефоне будильник. Катя разлепила глаза и глянула на дисплей: половина седьмого.
Господи, как же хочется спать! И зачем она завела его на такую рань? Надо вспомнить…
В голове слегка прояснилось: Полевые… Неимоверным усилием воли она заставила себя покинуть диванчик, доплелась до ближайшего санузла, вползла в душевую кабину, открутила краны и шагнула под тугие, тяжелые струи. Сознание и тело отчаянно сопротивлялись такому насилию: ноги тут же подогнулись, спине срочно пришлось искать опору. Опустившись на корточки, Катя свернулась калачиком и уперлась лбом в стеклянную стенку. Спустя минуту сквозь туманное марево она заметила фигурку. Детскую.
«Лиза, — идентифицировала она. — Дети, сад, школа, — откуда-то из глубин подсознания пошли слабые сигналы. — Надо ехать на работу… Черт! Сосновская!» — как током ударило Катю.
Сон будто рукой сняло: растаял, смылся и исчез в водовороте в углу душевого поддона.
— Доброе утро, Лизонька. Сашенька проснулась? — приоткрыв дверцу, протянула она руку за полотенцем.
— Доброе утро, тетя Катя. Саша еще спит. А мне можно в душ?
— Конечно, солнышко. Заходи.
— Вы только Сашку без меня не будите, — попросила девочка. — Вдруг она испугается, начнет капризничать. Ее всегда мама поднимает.
— Не волнуйся, я не стану ее будить. Пойду посмотрю, как там мама, а ты принимай душ.
«Золотая девочка», — вздохнула она.
Людмила, похоже, спала. Во всяком случае, дышала спокойно и ровно.
Катя на цыпочках пробралась в ванную, нашла на туалетном столике крем для лица, тональник, высушила феном волосы, надела линзы и все так же бесшумно выскользнула из хозяйской спальни. В детской ее уже ждала одетая и причесанная Лиза. Пришлось в очередной раз подивиться не по годам взрослому поведению девочки.
Вопреки опасениям, младшая дочь Полевых отнеслась к процессу утреннего подъема так же ответственно: не капризничала, быстро вскочила, почистила зубки, оделась.
«Вот это воспитание! — отдала должное родителям Катя. — Что же теперь? Ах да, завтракать!»
Открыв дверцу холодильника, она сразу наткнулась на знакомые кастрюли.
— Каша? Котлеты?
— Йогурт! — в один голос заявили сестрички.
Наблюдая краем глаза, как девочки ковыряют ложками йогурт, она прошла в прихожую и набрала домашний номер Колесниковой:
— Мы через десять минут выходим. Ты скоро подъедешь?
— Катя, я не могу, — зашептала в трубку Лена. — Здесь такое творится!.. В общем, у Игоря в банке вчера какие-то проблемы возникли. Вечером он срочно из Москвы поездом выехал и двадцать минут назад зашел в квартиру. Сейчас в душе. Но это еще что! Представляешь, похоже, Людоед настучал, что за мной вчера заезжал мужчина! Вот гад, вот сволочь!
— Сволочь, — без особого энтузиазма согласилась Катя.
Людоедом жильцы звали самого вредного из охранников подъезда, всюду совавшего свой нос. Не любили его страшно сказать как, но и не увольняли: мышь в подъезд не проскочит во время его дежурства!
— Пришлось объясняться: где, с кем, почему? Но он, представляешь, не верит, что я всего лишь кошку возила к ветеринару!
— Очень хорошо представляю, потому что Вадим Ладышев никакой не ветеринар.
— То есть как?
— Обыкновенно. Когда-то он был доктором, но потом ушел в бизнес, медтехникой торгует. И твой муж знает его как бизнесмена.
— Ты серьезно?!
— Серьезней некуда. Так что даже не знаю, как тебе теперь выкручиваться.
В этот момент к женскому голосу в трубке фоном добавился мужской. Весьма раздраженный.
— Передай ему трубку, — попросила Катя. — Игорь, привет! Твоя жена тебя не обманывает. Она до сих пор была уверена, что Ладышев ветеринар, а он просто пошутил над нами на охоте. Я сама это только прошлой ночью выяснила.
— Хм… и как же ты это выяснила? — подозрительно буркнула трубка после паузы.