Миг бесконечности. Том 2

— Все в порядке, в два часа забирать. Вот только… — как ни пыталась Катя сдержаться, ничего не получилось. — Отца только что «скорая» забра-ла… — завыла она в трубку.

— Та-а-ак… Пришла беда — отворяй ворота… Что с ним?

— Не знаю-ю-ю… Кардиобригада…

— Куда его повезли?

— В больницу к Арине Ивановне-е-е…

— Ясно. Андрюха там же работает. Я сейчас позвоню, попрошу проследить…

— Она сказала, что ему немного оставалось до инфарк-та-а-а…

— Это серьезно. Но ты мне не говорила, что отец болен.

— Я сама не знала. Они от меня скрывали. А вчера… Вчера… Представляешь, Виталик его позавчера с работы уволил, а вчера заставил подписать отказные документы на автомойку… Представляешь? Как он мо-о-ог? — выла к трубку Катя. — Папа столько здоровья в нее вложил… Как он мог?

— Вот в чем дело! Теперь понятно… Жаль, что я не знал о его состоянии.

Вадим был явно растерян.

— Я сейчас же поеду к Виталику. Я все ему выскажу!

— Катя, не надо никуда ехать. Я вернусь — и все уладится.

— Что уладится? Автомойку со дня на день продадут! Как он может? И не уговаривай, я сейчас же к нему поеду…

— Пообещай мне, что никуда не поедешь. Это я покупаю автомойку, — глухо произнес Вадим.

— То есть? Как ты? Ты ведь во Франкфурте? Ничего не понимаю, — захлопала она мокрыми ресницами.

— Я покупаю автомойку, — повторил он. — Полностью. Вчера мое доверенное лицо и Проскурин обсудили окончательные условия, сегодня утром немецкая компания сделала авансовый платеж.

— Подожди… То есть как? Так вот почему ты сказал, что по возвращении мы поедем в Ждановичи… — стало доходить до нее.

— Именно поэтому, — подтвердил ее догадку Вадим. — Я хотел прийти не просто так, не с пустыми руками, а предложить ему контрольный пакет, чтобы в будущем никто не смог у него ничего отобрать, — он тяжело вздохнул. — Пришлось торопиться. Эх-хе-хе, — сокрушенно вздохнул он.

— Но почему и ты от меня скрывал?

— Не хотел говорить раньше времени. Считал, что так лучше. Ну, да чего уж там теперь… Извини. Если бы знал про его сердце, то встретился бы с ним до отъезда. Но тогда… Сложно сказать, какой бы вышел разговор. Он мог и отказаться.

— А думаешь, при таком раскладе не отказался бы? — не удержалась Катя. — Ты плохо знаешь отца. Как ты мог не посоветоваться со мной? Меня без конца укоряешь, что не знаешь моих планов, а сам? Между нами не должно быть никаких тайн — это твои слова. Если с отцом что-то случится, кому он будет нужен, твой контрольный пакет? — прорвало ее. — Зачем ты так, Вадим?! Ведь это может его убить, если еще не убило!!!

— С ним ничего не случится, — глухо произнес он. — Я обещаю. Я сейчас созвонюсь, поставлю всех на ноги!.. Прости меня… Александр Ильич обязательно поправится. То, что его вовремя забрала кардиобригада, уже хорошо! Да и сам он мужик крепкий. На таких земля держится…

— Но почему? Почему, Вадим? Почему? — не могла успокоиться Катя.

— Потому что мне далеко не безразлично все, что происходит не только с тобой, но и с твоим отцом. Я обещал, что помогу ему. Возможно, не все предусмотрел… Ответь же что-нибудь, — встревожился он после довольно долгой паузы, во время которой в трубке были слышны всхлипывания.

— Я не знаю, что ответить…

— Понимаю… Извини.

— Ты меня тоже извини… — нашла она наконец в себе силы. — Наверное, сейчас я многое не могу воспринимать адекватно.

— Значит, так… Я завтра прилечу в Минск. Хотя бы на день.

— А Хильда? — смахнув слезу, напомнила Катя. — Ты хорошо подумал?

— Только тем и занимаюсь в последний месяц, что думаю. Сегодня ночью почти не спал — как предчувствовал плохое. Прямо сейчас поговорю с Хильдой и закажу билет. Только, пожалуйста, пообещай, что больше не будешь плакать. Увидишь, все будет хорошо. Я места себе не нахожу, когда тебе плохо. А уж тем более когда ты плачешь.

— Я уже почти не плачу, — всхлипнула Катя, но уже чуть спокойнее.

— Плачешь. Я вижу.

— Это как? — непроизвольно оглянулась она по сторонам.

— Обыкновенно. Энергетическая связь, сама говорила. Я чувствую, когда у тебя что-то не так.

— Стоило тебе уехать, как все пошло наперекосяк, — тихо подытожила она.

— Все наладится. Я вернусь, отец поправится. Я сделаю нее, чтобы ты была счастлива. Ты мне веришь?

— Да…

— Тогда улыбнись. Пожалуйста. Прямо сейчас.

— Уже, — вытерев со щеки последнюю слезу, улыбнулась Катя. — Только приезжай поскорее.

— Тотчас же этим займусь. Все будет хорошо. Я еще позвоню. Целую.

— Целую.

Немного успокоившись, Катя тщательно умылась, закамуфлировала следы от слез легким макияжем и, решив дать глазам отдохнуть, запрятала контейнер с линзами в сумку.

Позвонила Арина Ивановна и скороговоркой сообщила, что они уже в больнице, что прямо сейчас отцу делают УЗИ сердца, что в дороге ему стало лучше. «Скорая» подоспела вовремя.

Облегченно вздохнув, Катя прибралась в гостиной и в прихожей, покормила папину любимицу — немецкую овчарку Дайну, заперла дом, калитку, села за руль и задумалась на секунду: куда ехать?

«Хорошо бы на ближайший шиномонтаж», — услужливо подсказала память.

Отпустив тормоз, она двинулась в сторону гаражей, где, помнится, видела нужную вывеску.