Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки

Дело в том, что еще неизвестно, когда я буду отпущен в Москву. Когда приехал из отпуска уважаемый посол Илья Иванович, он собрал нас всех, чтобы узнать, как дела в Наньяне. И вот есть здесь такой И., который, к удивлению меня и Саши Редченко, встал и заявил, что для изучающих кантонский диалект целесообразно продлить командировку до апреля. Не буду тебе описывать в подробностях, какие аргументы приводил он, какие мы. Скажу только, что за отъезд из изучающих диалекты высказались 2 (Редченко и еще один парень), т. е. 2:4. Раз так – посол не возражал их оставить. А что касается нас, он сказал: «Ну, чтобы не ехать врозь, пока они доучат диалект, вы (Белый, Михневич и я) поработаете в посольстве».

После этого я уже дважды ходил к послу. Но он только улыбается и говорит: «Напиши жене хорошее письмо и объясни». Сейчас еще ничего не решено, и, скорее всего, мы втроем (или я один) уедем (уеду). Но настроение паршивое.

Я, Редченко, Михневич и еще один парень перессорились с другими (из-за отъезда). Редченко заявил послу, что, если его не отпустят в январе, он уедет со скандалом. Если посол отпустит меня, то это будет 15–16 января. Я думаю, что он отпустит… Я все пытаюсь представить себе, как увижу тебя. Не дай бог, посол не пустит! Придется ехать по-плохому. Я уже так настроился на отъезд в январе – феврале, что мысль о еще лишних двух месяцах в Сингапуре вызывает у меня настоящую панику…

Мы уже совсем сошли с ума, и наша любимая шутка (с Редченко): «Осталось 18 лет». Подходим ко всем и говорим: «Отправьте, пожалуйста, через 18 лет кучку пепла женам…» …Как же мне выбраться из этого проклятого Сингапура? Чтобы я еще куда-нибудь без тебя уехал! Это уже кошмар: так хочется увидеть твою мордочку… Представляешь, может быть, уже в январе я буду дома, всего 60–70 дней осталось!».

Наташа – Жене. 14 ноября 1969 года: «Женечка, очень тебя прошу не поднимать шума, не уезжать «по-плохому». Это ужасно, если вас заставят еще сидеть до апреля, но нужно взять себя в руки. Мне кажется, что все-таки вас отпустят в январе. Но как бы там ни было, я поняла, что положение на работе после института очень сложное. На каждом шагу непривычная еще для нас субординация, от которой никуда не уйдешь. Никто этого не подчеркивает, но не считаться с ней нельзя. Поэтому, чтобы не попасть в смешное положение и не стать клоуном, необходимо прежде всего отказаться от скандала как формы достижения чего-то.