Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 6. Часть 8. Под другими знаменами. Часть 9. На кругосветной орбите

Сгущались тучи и над Дипакадемией. Ельцин пригрозил сократить союзный МИД на 90 %, потом сжалился, согласился на 30 %. Но будет ли финансироваться из союзного бюджета Дипакадемия, никто толком не знал. Выступая перед нашим коллективом, замначальника Управления кадров МИДа сказал: «Наверное, бюджетное финансирование продолжится. Но полагайтесь на свои силы. Обучайте за деньги представителей республик, иностранцев».

После ноябрьских праздников мы устроили в научном отделе семинар о перестройке. Коллеги в своем большинстве осуждали Горбачева за отсутствие продуманной стратегии, авантюризм, беспомощность. Я лидера перестройки защищал. Семинар прервал звонок ректора. Пришло сообщение о решении Госсовета, затрагивавшем интересы Дипакадемии. В решении указывалось, что базой для подготовки внешнеполитических кадров становятся МГИМО и НИКИ[7]. О Дипакадемии – ни слова. Не знали составители документа о нашем существовании или упустили ДА из виду?

По указанию ректора я в пожарном порядке сочинил документ о достижениях Дипакадемии, необходимости передать ее под начало Госсовета. Ректор О.Г. Пересыпкин отнес бумагу мидовскому начальству (замминистра Обухову). А я отправился в издательство «Международные отношения» на переговоры о выпуске новой, объективной истории внешней политики СССР. Позднее сидели с О.Г. Пересыпкиным, обсуждали идею учреждения в рамках Дипакадемии Института международных исследований, который сам зарабатывал бы деньги.

В этот период нам с Наташей удалось привлечь в аспирантуру ДА целый ряд южнокорейцев, а затем – в докторантуру одного из ведущих политических деятелей Южной Кореи Ким Дэ Чжуна (подробно об этом – ниже). Предлагали крупнейшим южнокорейским корпорациям («Дэу», «Самсунг») различные проекты: консультирование, открытие школы бизнеса, издание книг о руководителях этих корпораций. На дипломатическом приеме разговорились с советником японского посольства, рассказали о нашем сотрудничестве с южнокорейцами. Японец оживился:

– С южнокорейцами сотрудничаете, а почему с нами не хотите?

Заверили, что хотим, и вскоре в Дипакадемии появились японские стажеры, а затем – и тайваньские. В итоге какие-то средства потекли в «казну» ДА. С помощью Натули я продолжал искать новые источники финансирования. Подали заявки на гранты по линии ряда зарубежных фондов, установили контакты с различными научными центрами Германии, Австрии, Великобритании.

Вот как я запечатлел события тех дней в Дипакадемии в своем дневнике.

5 ноября 1991 года

Завтра 45 лет, время подводить итоги. Они небогатые. Но надо продолжать работать. В частности, необходимо делать ежедневные записи в дневнике. Писать о своих делах, о том, что вижу вокруг себя. Масса интересного.

Начну с сегодняшнего дня. Утром провел занятие – спецкурс по АТР. Присутствовали четыре человека – москвич, казах, вьетнамец и южнокореец. Четверо казахов уехали отмечать праздник 7 Ноября в Алма-Ату.

Далее вел беседы в коридорах и кабинетах, с 14:00 – приемная комиссия в аспирантуру. 15:00 – ректор и зам. нач. УК МИДа В.М. Кулагин рассказали о судьбах МИДа, все что знают.

Госсовет вроде бы решил сократить МИД на 1/3, а не на 90 %, как грозился Ельцин на днях. Академию, видимо, продолжат финансировать из союзного бюджета. Плюс республики, иностранцы. Пусть копейки, но все же.

18 ноября 1991 года

На душе очень тревожно. Нехороши дела в стране – она рассыпается, и очень болезненно, на части. Нехороши и личные дела.