Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 8. Часть 12. Диалог и столкновение цивилизаций

Выложив 6,7 тыс. долларов, приобрели авиабилеты. Прилетели в новозеландский город Окленд. Нас никто не встретил. Только сотрудница авиакомпании вручила пакет с инструкциями: берите такси, езжайте в такой-то отель и пр. Отдельное послание посвящалось вопросу питания: хозяева подчеркивали, что моя жена должна сама за все платить.

Подобные напоминания преследовали нас на протяжении всего продолжительного маршрута. Получали письма, телеграммы и факсы. Периодически звонили из министерства иностранных дел, расположенного в столице, городе Веллингтон. Между собой мы шутили, что новозеландский МИД потратил уже больше денег на почтовые и телефонные предостережения, чем если бы оплачивал Наташе еду.

Поездка тем временем продолжалась, и мы прибыли, в соответствии с программой, на ферму Требелл в местечке Ваймате на Южном острове. Фермер Брайн Фоули с супругой Дайаной встретили нас с необычайной теплотой, постоянно подчеркивая, что давно мечтали оказать гостеприимство россиянам. Фермер по совместительству возглавлял местное отделение организации для интересующихся международной жизнью (Новозеландский институт международных проблем) и заверил, что и он, и все остальные члены отделения сгорают от желания прослушать лекцию о России.

Лекция была запланирована на вечер, а днем фермер показывал свое хозяйство – многие гектары пастбищ, сады и огороды. Возил на джипе пару часов, и повсюду мы проезжали мимо тучных баранов и коров. Первых у него было 4 тысячи голов, вторых – 2 тысячи. Посетили и школу, где супруга фермера Дайана работала директором. Пообщались с учениками. А затем наведались в фермерский дом. Хозяин пожаловался, что недавно пришлось забить много скота, продемонстрировал объемистые холодильные камеры, доверху наполненные отборным мясом. Посетовал, что вечная проблема – куда все это сбыть.

Пока болтали, хозяйка состряпала обед. Повторяя тезис о том, что долгие годы томилась в ожидании русских гостей, фермерская чета пригласила нас к столу. Он поинтересовался, не желаем ли выпить виски. Для приличия на первый раз решили отказаться. Хозяин больше и не предлагал. Наливал себе, не забывая о супруге, нас же приставаниями уже не беспокоил.

Обед состоял из куска говядины, картошки, гороха. Ни закусок, ни приправ, ни соусов, ни хлеба.

– Это вырезка? – поинтересовался я насчет мяса.

– Нет, суповая говядина. – С какой-то особой теплотой разъяснила хозяйка.

Вырезка продолжала томиться в холодильниках, ожидая, когда ей найдется какое-то более достойное применение. В заключение обеда был предложен чай. Нашелся даже сахар к нему.

После вечернего выступления в клубе вернулись в фермерский дом. Нам постелили на втором этаже. В комнате дикий холод. Мы вежливо обратили внимание на это обстоятельство. Хозяин с очаровательной улыбкой ответил: в данное время года они отопление пока не включают, через пару недель стужа усилится – вот тогда и включат. Пришлось спать в одежде.

И все-таки мы замерзли и очень надеялись прогреться утренним чаем. Но о чае фермерская чета не вспомнила. Разбудили в шесть утра и проводили до машины, непрестанно повторяя, что надеются теперь погостить у нас в Москве. Вскоре пришло письмо с просьбой приютить на время каникул их сына, студента одного из университетов Финляндии. Вот его текст: