Миг воплощенных желаний

— Но она снова бросит Маттио! И ты уже не найдешь его! — Майя скривилась от этой мысли. — Не позволяй ей так поступать с ним! — в ярости сказала она.

— Не позволю. Я подам иск о единоличной опеке, а пока буду платить ей за молчание. Пусть она думает, что побеждает.

— Плата? Она шантажирует тебя?

Он пожал плечами и сдержанно улыбнулся:

— Это очень тщательно продуманный шантаж.

— Но разве ее Чарли не баснословно богат?

— Виолетте нужны не деньги. Она хочет отомстить мне за то, что из-за меня она не получила половину поместья Агости. В ее руках козырь, и не один. Любой суд отдаст ребенка матери, а не другим членам семьи, а Маттио нужна мать, по крайней мере в первые годы его жизни.

Майя уставилась на него и задалась вопросом, в каком возрасте, по мнению Самуэле, ребенок перестает нуждаться в матери.

— Очевидное решение — женитьба.

— Значит, ты передумал насчет брака? — Майя была ошеломлена.

— Не о браке как об институте, нет. О браке как таковом — да.

— Есть разница?

— Если бы на свете существовала настоящая любовь, — презрительно протянул он, — то брак был бы излишним. Двум людям не нужны юридические документы, чтобы жить в ловушке.

— Ловушка?

— О, в наши дни развестись довольно просто, но многие цепляются за брак, когда выясняется, что его уже не спасти. Брак — контракт, а не волшебное заклинание, дарующее вечное счастье и радость. Если его составить с учетом интересов обеих сторон, его можно расторгнуть в любой момент, и не будет никаких необоснованных ожиданий вроде верности. Поэтому я не вижу причин, почему брак не может быть успешным.

— Но это не совсем брак, не так ли? — Его хладнокровное описание привело ее в ужас.

— Открытый брак.

— Но это вовсе не брак! Потому что брак основан на вере и доверии. — Она не стала говорить о любви.

— В данном случае брак обеспечит благополучие и счастье ребенку моего брата.

— Конечно, но… — Она затаила дыхание. Несколько недель она отвергала возможность влюбиться в Самуэле, но все-таки потеряла голову из-за мужчины, который готов подарить заботу и верность ребенку из своего рода. Он считает, что его брак удастся, если только не влюбится в свою жену. В его жизни нет места для любимой женщины, а тем более для Майи.

Она не знала, то ли ей горько смеяться, то ли отчаянно всхлипывать. Ей стало обидно, когда она вспомнила, как считала, что не влюбится в неподходящего мужчину. Теперь она удивлялась собственному высокомерию и боялась за свое будущее.

— Итак, ты понимаешь, что я пригласил тебя сюда не для того, чтобы говорить о нянях. Я очень надеюсь, что они не понадобятся.

Майя покачала головой:

— Ты хочешь, чтобы я оставалась здесь, пока ты не найдешь подходящую жену?

— Я хочу, чтобы ты осталась здесь как моя жена.

Он наблюдал, как она опускается в кресло.

— Это безумие! — Она истерично хохотнула. — Нас с тобой связывает только Маттио.

— Разве этого недостаточно? — Самуэле повел плечами, и его взгляд скользнул по ее лицу, задержавшись на пухлых губах. — На самом деле это неправда. Нас тянет друг к другу, разве нет? Такое влечение — редкость, дорогая, а исключительный секс — еще большая редкость. — Два года наслаждения Майей наверняка компенсируют ему временную потерю свободы.

Майя тяжело дышала, когда он замолчал, и помотала головой, пытаясь освободиться от чар его хрипловатого голоса и эротических образов.

— Да, у нас есть Маттио, — просто и холодно произнес он. — И мальчик заслуживает самого лучшего. Ты будешь ему лучшей матерью, и ты его кровная родственница, а это важно. — Он помолчал, прикрыв глаза.

— Я знаю, он твой единственный наследник…

— Он наследник Агости, — прервал ее Самуэле. — И на нем лежит ответственность. Но он не ребенок Криштиано.

Майя побледнела, и ее сердце забилось чаще.

— Что ты сказал? — прошептала она, не сводя глаз с его лица.

— В отличие от тебя у меня нет кровного родства с Маттио, — отрезал он, сдерживая эмоции.

— Поэтому Виолетта шантажирует тебя?

Он повел плечами:

— Это ее козырная карта.

— Как давно ты знаешь?

— Криштиано признался мне перед смертью, когда попросил позаботиться о Маттио.

— Твой брат знал, что ребенок не от него? — Она с трудом соображала, что происходит.

— Виолетта не могла этого скрыть — даты не совпадали. Криштиано сказал мне, что находился за границей, когда был зачат Маттио. Если бы мой брат выжил, он стал бы отцом ребенка, и больше ничего имело бы для него значения.

Интересно, поступил бы Самуэле так же, оказавшись на месте своего брата? Этим вопросом он задавался много раз. Но он не узнает ответа, не столкнувшись с подобной ситуацией.

— Маттио — Агости, он мой наследник, и я сделаю все возможное, чтобы сдержать обещание, данное брату.

— Кто еще знает об этом? — спросила она.

— Только ты.

Его откровенность и доверие многое меняли.

Самуэле посмотрел ей в лицо: