Мигранты. Писарчуки

подписка – дело добровольное и надо каким-то образом сделать так, чтобы на газету захотели подписываться, а реклама – дело техники, знакомств и опыта, то сокращение расходов это перво-наперво сокращение штата, в коем о добровольности говорить не приходилось даже в благополучные времена и в плохоньких организациях, а не то, что сейчас, да в богатой по сравнению со многими структуре. Процесс этот болезненный изначально, в самой основе своей. Мало того, что бьёт по самолюбию увольняемых, – ведь логически в первую очередь предлагают уйти самым неквалифицированным и наименее авторитетным кадрам, каковыми себя вряд ли кто захочет признать прямо, – но и кто же вообще, вот так запросто, откажется от хорошей зарплаты при не слишком обременительной, престижной при этом работе в перспективной организации. Ну, и… накладно, в конце концов, с финансовой точки зрения увольнять людей по сокращению – выходное пособие в размере двух месячных окладов каждому вынь да положь. Тем более для бюджета газеты, и так треснувшего по всем швам в результате последних событий.

И кого, действительно, сокращать сейчас в первых рядах? О тех кандидатурах, кого хотелось бы буквально вышвырнуть – ставленниках того же Гапоненко, не говоря уже о протежируемых самим Мормышкиным, и думать пока нечего, в сложившейся уже открытой конфронтации. А ставленники эти как раз и составляют практически всю малопроизводительную прослойку, этакий производственный балласт в коллективе, без которого не то что можно безболезненно обойтись, а даже легче будет работать остальным.

Как вариант экономии, способный значительно облегчить бремя содержания газеты, было бы целесообразно перебраться в менее дорогой офис и сократить этим арендные расходы в несколько раз, но амбиции учредителя начисто такой вариант отметают. Скорее, Миша, порвав рубаху на груди, аннулирует весь этот газетный проект, как и любой другой, чем откажется от уже заданной внешней помпезности. Так же, как ни за что не позволит продолжить издание газеты в удешевлённом полиграфическом исполнении – перейти на более простую бумагу, поскромнее красочность, и так далее…

Значит… остаётся только это – да, сокращение штата. И сокращение значительное, не менее чем наполовину. В том числе, а правильнее было бы, всё-таки, в числе первых всех этих ставленников… пусть в какое-то мере и вопреки «здравомыслию самосохранения», но зато в согласии с другим здравомыслием – направленным на сохранение той газеты, какая задумывалась. Да и не в последнюю очередь – справедливости ради. Бойня в таком случае будет нешуточной, а что делать… пан или пропал, и никак иначе.

***

Луиза Кобылкина главреда не поддержала ни в одном из его последних начинаний. Но и в стане его недоброжелателей не обосновалась. Впервые, наверное, во взрослой своей жизни (в детстве человек почти абсолютно зависим от старших) она отступила, уклонившись от участия в схватке, не видя себя безусловным лидером ни той, ни другой противоборствующей стороны. Попросту сбежала, не пожелав ввязываться в стремительно разгоравшуюся междоусобицу, если выражаться мягко, или войну – в более жёсткой интерпретации. Тихо уволилась по собственному желанию, создала собственное рекламное агентство и сагитировала в него почти всех своих подчинённых по работе в редакции. Для Артамонова это был проигрышный факт, хотя и не смертельный – заявки рекламодателей шли пока по инерции без ощутимой убыли. И если учесть, что теперь без воровства со стороны команды Кобылкиной – иногда даже с кое-каким плюсом. Оставалось только сохранить достигнутый темп, пока Кобылкина не переориентировала свою клиентскую базу на другие издания, и быстренько принимать меры к его увеличению, для чего опять принимать кого-то на эту работу, на общем-то

фоне системного кадрового сокращения…

Гнидо и Дзтракая, а также примкнувший к ним Серафим Семёнович Жук (вот уж кого увидеть в этом стане Артамонов не ожидал, так не ожидал!..) организовали что-то вроде «временного комитета по противодействию изничтожению штата» и всё своё рабочее время проводили в бесконечных совещаниях в узком кругу на эту больную тему, в созвонах-перезвонах с Гапоненко, Дармостуковой и ещё кем-то из офиса продаж, консультируясь и советуясь, как не дать злоумышленнику-главвреду «угробить коллектив», а значит, в конечном итоге, и коварно-предательски свести на нет саму газету как печатный орган.