Мигранты

— Я вообще не знаю, как ты по трамвайному маршруту пробрался. Там вроде как ничья территория, развалины кругом. Наши туда на охоту ходят…

— Видел я их охоту.

— В смысле?

Морозов коротко рассказал о том, что видел ночью из хрущевки. О кричавшей женщине, об одноглазом, которого видел в школе, о том, что слышал, как «охотники» называли имя Маркела. Игорь давно для себя сопоставил все эти факты, но всё не решался озвучить до этого момента.

— Ваши охотнички это были, ваши. Что уж они там отбирали, я не знаю, но женщину они, скорее всего, убили.

Лена закрыла лицо ладонями. Пробормотала:

— Все-таки тетя Валя правду говорила, а я не поверила тогда.

Морозов промолчал.

— Ладно, понятно все. — Она убрала ладони от лица. Глубоко вздохнула, беря себя в руки. — В общем, Костя говорил, что в этом районе спокойно. Магазины кое-какие сохранились, склады. Народ вроде бы тут тихий. Торгуют, кто чем. Здесь опорный пункт полиции был. Ну, помнишь, красного кирпича такой, красивый?

— Не помню. Ты ж знаешь, я тут не ходок был.

— Там меновой рынок устроили. Местные охраняют территорию, люди товаром обмениваются, кто чем.

— Ясно. Пойдем?

— Погоди. Не так все просто. Надо найти Индрека.

— Кто такой?

— Мужик один, в троллейбусе живет. Он, мол, скажет, можно пройти или нет.

— Откуда ты знаешь?

— Костя рассказал… — Лена недовольно поморщилась. — Что?

Игорь не ответил. Просто дождался, когда она пойдет и двинулся следом.

Найти Индрека оказалось просто. Заросший, седой дядька сидел на крыше подернутого ржавчиной, но на удивление неплохо сохранившегося троллейбуса. Машины вокруг были развернуты вплотную друг к другу и ограждали своеобразное жилище подобием забора. Подобия ворот не было.

— Эй! — позвал Игорь, остановившись перед гнилой малолитражкой. — Индрек?

Бородач поднялся на ноги.

Он был совершенно голый. Загорал?

— Вам чего? — Индрек говорил с заметным акцентом и совершенно не стеснялся своей наготы.

— Пройти хотим. Можно?

— А вы откуда?

— Оттуда, — ответила Лена, махнув себе за спину. — Пройти можно, нудист?

Индрек оскалился и потряс причинным местом. Лена вскинула брови и отвела взгляд.

— Налог давайте. У нас налог надо платить.

— Какой еще налог? — спросил Игорь.

— Какой-нибудь, — невозмутимо ответил Индрек.

— Нет у нас ничего. Нам бы пройти, ребенок мой там.

— Меня не касается, — отрезал Индрек. С сарказмом добавил: — Это у меня ничего нет. Видишь? Даже одежды. А у вас есть, точно знаю.

Морозов достал брикет сухой лапши.

— Хочешь?

Индрек присмотрелся. Презрительно скорчился.

— Целый хоть?.. Ну ладно. Закидывай.

Игорь швырнул брикет через малолитражку. Раздался глухой шлепок об асфальт. Индрек с удивительным проворством сиганул за «налогом».

— Маловато! — сообщил он через секунду.

— И столько-то много. Мы пошли… Уговор дороже денег.

Игорь поймал на себе обиженный взор. Старик с укоризной глядел на него через разбитые окна прогнившего салона малолитражки.

— С чего ты взяла, что он пропуска выдает? — шепотом поинтересовался Морозов у Лены.

Та пожала плечами.

— По-моему, он псих, — еще тише сказал Игорь.

— А где ты последний раз нормальных видел? — хмыкнула Лена. — Тут все немного тронутые. А некоторые… много.

— Я нормальный, — насупился Игорь, отходя от малолитражки.

— Серьезно? — Лена впервые за сегодняшний день улыбнулась. — Может, за это я тебя и люблю.

Морозов не нашелся что ответить.

Оставив монументальный троллейбус позади, они пошли дальше, виляя между остовами машин. Здесь их было много. Потрескавшиеся покрышки, смятые кузова, разбитые стекла. И ржавчина, ржавчина, кругом — ржавчина.

Игорь старался глядеть не только под ноги, но и по сторонам.

Тут действительно жили люди. Обживали территорию, которая им досталась. Собирали мусор в кучи, растаскивали кирпичи на стройматериал. Кто-то вскапывал поляны, в которые превратились бывшие газоны. Раскрытые канализационные люки были огорожены досками. На пришлых смотрели с равнодушным интересом: видимо, к чужакам здесь привыкли. Навстречу часто попадались вооруженные молодые люди.

Впрочем, Морозова с Леной никто не останавливал. Некоторые даже вежливо здоровались, кивали.

Они старались идти по центру проспекта, не приближаясь к домам. Мол, мы вас не трогаем, а вы нас не трогайте.

— Давай на рынок заглянем, — предложила Лена.

— Зачем? У нас менять нечего. И денег нет.

— Ну, а мало ли… Ну давай, а?

В Лене, по всей видимости, проснулась женщина, в которую страсть к покупкам вшита генетически. Не важно, что денег нет, не важно, что нет больше магазинов, но пройти мимо рынка оказалось для нее совершенно невозможно.

Игорь покачал головой, но не стал препираться.

— Ладно. Давай глянем.

— Это должно быть там, — указала Лена на примыкающую улицу и свернула на перекрёстке.

Судя по толкучке, рынок действительно был где-то рядом. Разбитые и ржавые машины были сдвинуты к обочине. Несколько раз навстречу Игорю и Лене выходили люди с тачками, попалась даже одна телега. Ее тащили трое крепких мужиков, запряженные, как лошади.

А еще с вхождением в эту человеческую сутолоку росло странное чувство, уже забытое за ужасами нового мира.