Мийол-ученик 2

Помолчав, он обвёл взглядом собравшихся и продолжил:

– Одни говорят, что сила в правде. Другие – что в законе. Третьи – что в магии. А если вы спросите меня, я отвечу так: сила – в единстве и взаимовыручке. Без них станет пуста и опадёт шелухой даже самая чистая правда, обратится бездушной формальностью самый хороший закон. И даже магия, покоряющая реальность нашей воле, вроде как самодовлеющая… что она без единства разумных? Зачем нужна она, если не для помощи и поддержки?

После небольшой паузы Ригар подытожил:

– За связи – и до дна!

Базилар 7: родные стены

Чем отличаются кварталы граждан белого списка от кварталов победнее?

Внешне – ничем. Или почти ничем. Такие же угрюмые каменные монолиты крепостного обличья с зауженными окнами. Разве что этажность поменьше, зелени вокруг и сверху побольше, во внутренних дворах и за специальными проездами предусмотрены стоянки для большего числа рикша-роллов и площадки для посадки воздушных судов (обычно не пустующие: хотя бы пару эй-лодок в каждом таком квартале можно увидеть всегда). Те кварталы, где живут белосписочные из числа действительно высоко забравшихся – не опасающиеся съехать в статусе до синего списка, уже многие поколения занимающие прочное положение повыше даже, чем многие кланнеры – те кварталы порой украшены скульптурами, различными барельефами и горельефами, каменным узорочьем гномьей работы…

Не всегда. И уж точно не часто.

За нетипичной застройкой и настоящими чудесами архитектуры – это к кланам. Иногда к гильдиям. И ещё, скорее даже в первую очередь – к кичащимся богатством торговым домам. А вот потомственные аун-Лагор с их прочным положением и гарантированным сытым достатком ценят практичность и безопасность много выше каких-то там украшательств. Если же вообще приобретают роскошные вещи, то чаще для себя.

Для применения в интерьерах, не напоказ.

Вот внутри – да. Если зайти в кварталы полноправных граждан, с кварталами попроще их никак не спутаешь. Уже один только обильный, почти не фильтруемый поток Природной Силы без слов расскажет любому, чья чувствительность превышает таковую у полена, где он оказался.

Никасси на чувствительность не жаловалась.

Ещё в раннем детстве – спасибо семейным традициям Чарши – она практиковала Чуткость и добилась на этом поприще больших успехов. Хотя бы на этом, раз уж большее… недоступно. Позднее, двинувшись по Пути Любопытства, она не стала отказываться от тренировок неплохо уже отточенного пранического восприятия.

И… ставка сыграла. То, что другие принимали за талант алхимика (уж сама-то Морозная знала правду!), явилось просто следствием хитрых манипуляций со своими чувствами и нервной системой. Итогом работы комплекса синергичных гибких чар, навыков недо-Воина и многих лет, а потом и десятилетий применения всего этого на практике.

Никаких тайн. И никакой особой одарённости, увы. Просто попытка совладать с чередой свалившихся на голову трудностей и их последствиями с хоть каким-то прибытком. Превратить в преимущество итоги своей… хм…

…говоря прямо – своей ущербности.

– Отчёт я прочитал. Дифирамбы… тоже. Но мне кажется… да. Кажется. Что в отчёт вошло не всё. О чём ты умолчала, младшая?

Старый приём, очень старый. Потому что действенный – а раз так, зачем что-то менять?

Только на четвёртом десятке Никасси научилась обходить эту манипуляцию. О прямой лжи всё равно не могло идти речи – но выморозиться достаточно, чтобы сознательно умалчивать и не ловиться на этом… только после становления подмастерьем и подбора синергичных чар начал ей даваться подобный почти подвиг.

А может, и не почти.

Оказать сопротивление в поединке слов и намерений при таком неравенстве беседующих – всё равно, что пиковому близящемуся продержаться против Мастера Боя десяток секунд.

Целый десяток. Маленькую, мучительную вечность.

…она стоит в столбе света, обеспеченного артефактами и сфокусированного несложной немагической оптикой. Свет не слепит, он скорее мягок – но и ярок. Тем самым каждая деталь во внешнем облике, каждый жест, вплоть до дрожи ресниц и сокращения зрачков, выставляется напоказ. Читается, раскладывается, интерпретируется. А вот остальной кабинет тонет в полутени, скрадывающей мелкие детали. Затрудняющей восприятие.

Впрочем, сенсорный барьер «шумового» типа затрудняет его гораздо сильнее. Чародейская и чисто аурная чувствительность, ментальные спектры, включая эмпатию – всё плотно забито царапающим, колким хаосом.

Вот для пранической Чуткости преград куда меньше…

Но визави лучше неё в этой плоскости настолько, что любые сравнения смешны.

– Я изложила все существенные факты, старший. Если вам нужны незначительные детали – спрашивайте. Отвечу.

Изящные, почти не намозоленные мужские пальцы беззвучно тасуют листы отчёта. То есть полностью беззвучно: даже обострённый мистическими практиками слух Никасси не в силах уловить и наилегчайшего намёка на шелест.