Мийол-ученик 2

Потому что сразу и резко осознаёт, что снова полулежит на гриве и спине Громового Льва Оцепенения, а сразу за нею и на ней лежит та девица, инь-Шелетидйид. За счёт чего самым что ни на есть наглым образом отогревается. И не надо гадать, с чьей подачи образовался такой вот своеобразный бутерброд гуш-итциро. Но Шак не успевает ни удивиться, ни возмутиться, ни тем более смириться с новым положением, потому что призывы выносят их к свежевыкопанному тоннелю, где валяется сколько-то потравленных низших и стоит группа приближённых.

Эти последние оборачиваются, и…

…могучие мышцы под шкурой Льва — прямо под нею, придавленной сверху немного отогревшейся инь-Шелетидйид — сокращаются и перекатываются. Зверь стелется в быстром беге, перемежаемом прыжками столь длинными и плавными, что это граничит с полётом или, быть может, сонным видением. Восприятие расширяется плавно, охватывая всю ближнюю сферу. Шак ощущает не только мускулы Громового Льва Оцепенения и покалывающую мягкость его шкуры; она также ощущает его запас сил, сократившийся до тревожно низкого значения — никак не более ста сорока условных единиц, что на фоне изначального запаса сродни глубокому истощению.

А вот Беркут Урагана и Направляющая Демоническая Ласка… их просто нет рядом.

Маны в резерве учителя тоже нет. Похоже, он перелил в Льва вообще всё, что успел теми или иными способами восстановить. А успел он немногое. Прана в нём бурлит, подстёгнутая зельем Силы, но это бурление слабеет.

— Очнулась, — констатирует Мийол. Голос его непривычно глух и словно надтреснут.

— Да. Что…

— Ну, из Лагеря мы вырвались. Теперь вот драпаем в условном направлении вниз-влево.

— К Токалю?

— Да. Упреждая вопросы: нет, к Лагору свернуть никак. Ты же помнишь про те летающие лодки, о которых рассказала Санхан?

— За нами… погоня?

— Да. И не догнали нас только потому, что змеелюдские разборные лодки — тот ещё хлам.

— А на лодках кто?

— Приближённые, кто ж ещё. И… и да, ещё двое «истинных» нагхаас… к счастью, это не Смотрители, а Мертвители. От Смотрителей мы бы не ушли точно.

Алурину передёрнуло волной запоздалой дрожи, вызванной отнюдь не соседством с инь-Шелетидйид, этой подмороженной девицей.

Мертвители!

Вряд ли они находятся в иерархии поганых змей так уж высоко; находящиеся высоко за беглецами, даже важными, самолично не летают. Но даже наислабейший из Мертвителей — это всё ещё тварь с экстраординарными ядовитыми свойствами, вполне способными преодолеть, пересилить, на уплотнённой, точно направленной магической силе продавить защиту талисманов Среднего Отвержения Яда… и, вероятно, нивелировать даже её собственные Манипуляции Магическими Субстанциями. Специализированное воздействие в своей узкой области сильнее, чем неспецифическое. Таков один из законов магии.

Но важно даже не это. Для защиты от яда она и Мийол могут сделать хоть что-то.

А вот противостоять Мертвителям физически… тут просто без шансов. Даже если прямо сейчас очнётся инь-Шелетидйид с её приблизительно шестым рангом.

Потому что Мертвители — даже наислабейшие — могут составить конкуренцию Мастерам Начал и Основ. Причём они-то свеженькие, как сорванное с ветки наливное яблоко, а не выжаты чередой схваток, прорывом из захваченного Лагеря-под-Холмом и бегством.

Быть может, если бы Мийол смог сохранить в резерве ещё хотя бы сотню единиц, перелил их Громовому Льву Оцепенения и…

Но он не смог.

Сама Шак тоже вполне свежа, резерв её почти полон, однако в бою с таким врагом она может помочь примерно ничем. Нельзя сказать, что она совсем уж бесполезна; вот только на тех скоростях, которые привычны для ведущих бой Мастеров, да ещё и сквозь покров уплотнённой, размывающей магию праны ей просто не успеть оказать какое-то существенное влияние.

И поэтому им остаётся только одно: бежать. Бежать как можно быстрее и дальше.

Хорошо ещё, что старый талисман — наследство Щетины, да будет путь его духа светел и прям! — помогает управлять их весом. И хорошо, что Лев под ними — не живой, а призванный.

Был бы настоящим, их давно загнали бы в тупик, настигли и…

В конце концов, настоящие, живые львы — не горные козлы, чтобы прыгать по скалам, и не какие-нибудь волки, приспособленные самой своей природой к загонной охоте. Львы — хищники засадные, они могут развивать впечатляющую скорость, но лишь по равнине… и на малый срок.

Да, хорошо, что призывной зверь под ними — всего лишь плотная иллюзия!

Больше ничего хорошего в их положении не просматривается.