Мийол-ученик (СИ)

Видать, аукнулись некогда неосторожно сказанные сестрице слова. Или просто судьба в очередной раз совершила разворот, повинуясь ласковым пальчикам Фиа… в общем, задремал-то призыватель в одиночестве — а проснулся в обществе сестрицы и Эонари.

Причём последняя, совершенно нагая, как и он сам, уже почти пристроилась сверху в позе наездницы.

Неловкость снесло ко всем упасхам, и быстро: от вида, запаха и застенчиво-решительных действий курасы Мийолу отшибло всякое соображение. Причём активно подбадривающая обоих Васька — хорошо ещё, что жестами и гримасами, а не словами — сосредоточиться не помогала, а совсем наоборот. И в результате… эх. Говоря деликатно, кровь оказалась не лучшей заменой естественной смазке, маг, не сразу включивший в дело свой Атрибут, поначалу повёл себя излишне напористо, плюс общая неразработанность партнёрши в том самом плане… А в итоге Эонари… ей всё происшедшее не понравилось. Совсем. И партнёру её — когда сообразил, что к чему, словив связанностью эхо её ощущений, — тоже.

Вместо чаемой обоюдной радости вышло почти изнасилование. Даже без почти. А Мийол, додумавшийся наконец включить ещё и Ускорение Магических Действий, крепко обиделся на сестру за всю эту историю. Очень хотелось сбежать на «Хитолору», оставив её разгребать кучу наваленного вонючего фрасса, но подобное только сыграло бы Ваське на руку. Поэтому маг выдал Эонари обезболивающего из своих запасов, уложил, обнял со спины как можно ласковее и старательно удерживая руки в районе талии, а не выше или ниже, шепча на ухо всякую успокаивающую ерунду. Поползновения сестрицы он оборвал коротким и жёстким:

— Не лезь, интриганка доморощенная. Завтра с тобой… поговорим.

И продолжил успокаивающе шептать в затылок курасы про «скоро всё пройдёт» и «тише, хорошая, тише», заодно навевая Атрибутом ощущение тепла и покоя.

Эонари мелко дрожит в кольце рук, и вовсе не от счастья. Васька сзади тихо всхлипывает в одиночестве, не смея даже обнять брата. Мийол меж ними жаждет сна, но, ясное дело, тоже никак не может расслабиться и отдохнуть.

Шикарная ночь в компании двух красавиц. Мечта мужчины, чтоб её разнесло совсем…

Впрочем, спустя положенное время обезболивающее подействовало, сестрица прорыдалась и прильнула к братниной спине (а повторно он её гнать не стал), и остаток ночи вышел более-менее нормальным. Подремать удалось, по крайней мере. Всем.

В начале осветления, оставив проблемных девиц наедине — извиняться, мириться, да хоть вообще любиться, пусть сами разбираются! — Мийол отправился мыться-собираться. День предстоял насыщенный, и ожидания сбылись. Даже с избытком. Сначала — физический труд на разгрузке «Хитолору», потом осмотр платформ с испытанием их действенности. А во второй половине дня призыватель прихватил Калтахешта эн-Стаглорен (ибо среди так называемых друзей попадаются такие, что их надо держать в поле зрения ещё пристальней, чем явных врагов) и отправился вместе с Заргом в гости к последнему, на «Синюю Чайку».

И начались очередные мучения.

Пусть второй подмастерье клана Думартрен претерпел от войны в разы меньше, чем высокочтимая Райвеза. Пусть он выбрал для приложения усилий стезю целителя, что само по себе — свидетельство определённой мягкости и благожелательности характера. Пусть! Всё это лишь ослабляло, а не устраняло вовсе сложности в его отношениях со Стаглорен.

Вдобавок вполне взаимные.

Симаравети и Финнирд во время перелёта, до небольшой хитрости с «Королевской Целью», демонстрировали обоюдные претензии, неуживчивость и холод? О нет. В сравнении с поведением пары старших магов они походили на пару щенков из одного помёта, путём лёгкой, практически шуточной грызни устанавливающих иерархические отношения. Зарг («почтенный мэтр Зарг») и Калтахешт («малоуважаемый четвёртый старейшина») прекрасно знали, кто из них выше, а кто ниже. При этом они совершенно не собирались ни забывать обиды, личные и семейные, ни делать какие-либо уступки собеседнику. Даже самомалейшие.

Хорошо хоть, что эти м-м-маги ограничивались чисто внешними признаками агрессивной вежливости, не помышляя перейти к открытому конфликту.

Ну, эн-Стаглорен не помышлял: в его положении, при его силе это стало бы самоубийством — а детской задиристости Финнирда в нём не осталось ни капли уже очень давно. Со своей стороны ян-Думартрен, по всему судя, получил определённые инструкции от Выдумщицы и вдобавок понимал все плюсы пусть шаткого, но перемирия.

Или не понимал?

Когда Мийола окончательно достало поведение старших, он рискнул и, так сказать, ухнул в самую прорубь посреди их взаимной вежливости. Каковую прорубь проделал собственным телом, для вида обозвав себя «неотёсанным Охотником» и «выскочкой-деревенщиной».