Микеш

— Очень интересно! И как же вы собираетесь это сделать, пан Пашик? — полюбопытствовал Бобеш.

— Все необычайно просто, пан Бобеш! — сказал Па-шик. — Мы стираем со стены ваше имя и вместо него пишем: «Франта Кулдан», понятно? Вот увидите, негодный мальчишка не останется равнодушным и очень скоро прибежит стереть свое имя! Тут-то мы его и накроем!

Пашик хитро подмигнул козлу, и Бобеш все понял. Его так развеселила затея кабана, что на радостях он тут же обскакал свою хижину на одной ноге.

— Вот будет потеха! Только кто же напишет?

— Я и об этом подумал, пан Бобеш! — прошептал Пашик. — Я знаю одного ученого кота, некоего Микеша, он и напишет!

— Я тоже его знаю, не станет он этого делать! Слишком уж деликатно воспитан! — разочарованно проворчал Бобеш.

— Напишет, напишет! — заверил козла Пашик. — Наверняка согласится, если я скажу, будто это связано с изменениями в руководстве вашей фирмы.

— Что ж, поживем — увидим! Будьте добры, пан Пашик, сходите за ним! — нетерпеливо попросил Бобеш.

Пашик тут же убежал, а Бобеш стал мокрой тряпочкой стирать свое имя. Через короткое время кабан привел с собой ученого котика и представил его Бобешу. Когда козел попросил котика об услуге, тот охотно согласился помочь, но из-за малого роста не смог дотянуться до надписи. Пашик хотел уже бежать к кому-нибудь за стремянкой или стулом, однако Бобеш остановил его: мол, с этим-то они уж сами справятся.

Потом он вежливо попросил котика снять сапоги. Когда Микеш разулся, козел приклонил голову к стене хлева, и котик понял, что от него требуется. Он запрыгнул Бобешу на спину, одной лапкой ухватился за его рог, а другой написал на вытертом тряпочкой месте: «Франта Кулдан».

Вот что там получилось:

ФРАНТА КУЛДАН ЩЕТИНИСТЫЙ И РОГАТЫЙ

Бобеш с Пашиком пришли в такой восторг, что некоторое время только и делали, что прыгали вокруг Микеша на одной ноге. Затем они вежливо поблагодарили котика и, когда он ушел, снова спрятались в хлев. Пашик правильно рассчитал, что Франта не станет мириться с исправленной надписью. Прошло совсем немного времени, и он появился вновь. Проказник наверняка скрывался где-нибудь неподалеку и наблюдал оттуда за тем, что происходило возле домика козла. Он приближался к нему медленным шагом и то и дело посмеивался. По-видимому, он вспоминал ту минуту, когда обезьяна Качаба проломила крышу хлева и свалилась на Бобеша с Пашиком.

— Да, плохи были мои дела! — бормотал он себе под нос. — Обезьяна-то крепко держала меня за руку, и не будь крыша такой дряхлой, никуда бы я не ушел! Теперь надо быть осмотрительнее, к самому хлеву меня уже и калачом не заманишь.

Но когда Франта приблизился к нему и прочитал измененную надпись, ему стало не до смеха! Помрачнев, он сжал кулаки и погрозил ими в сторону хлева.

— Ага, вот они, значит, чем занимались! — сердито пробурчал он. — Но напрасно они думают, что я, Франта Кулдан, оставлю это без последствий! Хоть бы и до вечера! Ну уж нет, дудки! Скоро по этой дороге пойдут домой дети из водерадской школы, они же потом засмеют меня! Подожду-ка я чуток и, если все будет тихо, подкрадусь и сотру свое имя!

А теперь, дорогие ребята, слушайте внимательно, что произошло дальше! Во Франту Кулдана словно бес вселился, он прямо-таки сгорал от нетерпения, желая как можно скорее вымарать свое имя в издевательской надписи. И вот тихо, как мышь, он двинулся к хлеву Бобеша. Приблизившись к нему вплотную, Франта вытащил из кармана грязный носовой платок и быстрыми движениями стал тщательно стирать буквы.

Сначала исчезло слово «Франта», потом буква за буквой — «К, у, л, д, а», и как раз в то мгновение, когда он уже собирался стереть «н», кто-то вдруг оторвал его от земли. Франта обернулся и увидел у себя за спиной козла Бобеша и громко расхохотавшегося Пашика. Он понял, что дело дрянь! Ощутив под собой рога Бобеша, Франта заерзал, пытаясь спрыгнуть на землю, но все было тщетно! Бобеш бросился с ним к пруду, расположенному налево от хибарки, и, добежав до него, раскачал беднягу на рогах и — плюх! — сбросил в воду. Вот это, ребята, был бросок! Франта барахтался в пруду, точно лягушонок, верещал так, будто его резали, и при этом еще шлепал по воде руками, отчего брызги летели от него во все стороны. Но Пашика с Бобешем это уже ничуть не занимало. Они прыгали на одной ноге вокруг пруда друг за дружкой и весело пели:

Франта скачет по грязи,
Купим мы ему портки:
Какие? Какие?
В крапинку, зеленые!

Когда Франта наконец выбрался из пруда и, весь мокрый, поплелся к дому, Бобеш крикнул ему вдогонку:

— Я тебе покажу кабана рогатого! Только посмей снова замарать мой хлев, писака!

С этими словами Бобеш повернулся к зрителям, большинство из которых были дети, и строго сказал: