Михаил Булгаков. Три женщины Мастера

Возможно, речь идет о первом варианте романа «Мастер и Маргарита» – «Консультант с копытом». Елена Сергеевна, несмотря на вспыхнувшие чувства, не могла форсировать отношения с Булгаковым. Есть муж, с которым она никогда не ссорилась, маленькие дети… И Михаил Афанасьевич еще официально женат, и к сожалению, на ее подруге. Но будучи женщиной целеустремленной, она постепенно шла навстречу своей любови, впрочем, как и Булгаков. Для характера Елены Сергеевны показателен случай распределения квартир для военных в прекрасном доме в Большом Ржевском переулке в Москве. Елене Сергеевне сразу понравилась квартира № 1 на первом этаже. Муж попытался остановить ее: мол, неудобно, лучшая квартира в доме должна принадлежать командующему округом Иерониму Петровичу Уборевичу. Но Елену Сергеевну не смутили слова мужа. Она стояла на своем. Глядя на самоуверенную и хорошенькую молодую женщину, тридцатидвухлетний Уборевич согласился отдать эту квартиру Шиловским, заняв другую, на третьем этаже. «Хваткая у тебя жена! Молодец!» – похвалил Елену Сергеевну Уборевич, обращаясь к своему начальнику штаба. Как отмечала одна из биографов Булгакова, Лидия Яновская, у Елены Сергеевны было природное, а после знакомства с Михаилом Афанасьевичем «обострившееся художественное восприятие событий жизни, стремление сохранить образ, а не точность явления». Отсюда в ее воспоминаниях возникали путаница дат, противоречивость рассказов, недосказанности, оставляющие ощущение тайны, а может, это объяснялось просто обыкновенным состоянием влюбленного человека, потерявшего ход и нить явлений. В дневниковой записи 4 января 1956 года указано: «Когда я с ними познакомилась (28 февраля 1929 года)». С ними, то есть с Михаилом Афанасьевичем и Любовью Евгеньевной, – единственный раз упомянута Белозерская, но не приведено место встречи, а есть только дата – 28 февраля. Но в 1929 году последний день Масленой, или Прощеное воскресенье, выпал на 17 марта (!). Ясно одно – Елена Сергеевна была настолько влюблена в Булгакова, что потеряла голову, даты и место их встреч перемешались в ее сознании. И тем не менее она не могла в одночасье переменить судьбу, проверяла долговечность своих чувств и заодно Михаила Афанасьевича.

В 1930 году он телеграфировал ей из Крыма: «Ведомство, полагаю, найдет место одном из пансионатов протяжении Мисхор – Ялта. Как здоровье? Привет вашему семейству. Телеграфируйте Крым Мисхор пансионат Магнолия». В ответ Елена Сергеевна телеграфировала: «Здравствуйте, друг мой, Мишенька. Очень вас вспоминаю, и очень вы милы моему сердцу. Поправляйтесь, отдыхайте. Хочется вас увидеть веселым, бодрым, жутким симпатягой. Ваша Мадлена – Трусикова – Ненадежная». Этот псевдоним, по-видимому, имел свою расшифровку. «Мадлена» – Елена на французский манер, женщина свободных нравов, способная и желающая полюбить человека, независимо от его финансового положения, пусть он даже будет бедным художником. «Трусикова» – своеобразное женское кокетство. Она намекает Михаилу, что, как и большинство женщин, трусиха, боится резко поменять жизнь. «Ненадежная» – продолжение мысли о своей трусости, внушение о том, что надеяться на нее ему особенно не следует. Но, по сути, этот псевдоним выглядит шуткой на фоне фразы: «Очень вас вспоминаю, и очень вы милы моему сердцу» и начинается словом «ваша».

Булгаковы, оба, стали бывать у Шиловских, Шиловские заходили в гости к Булгаковым. Любовь Михаила и Елены внешне походила на хорошие дружеские отношения и до поры до времени скрывалась семейными людьми. В то же время Елена Сергеевна призналась своей подруге Матюшиной: «Это была быстрая, необыкновенно быстрая, во всяком случае с моей стороны, любовь на всю жизнь». Вероятно, не меньший накал чувств испытывал и Булгаков. Он почувствовал в Елене Сергеевне женщину умную, страстную, готовую разделить с ним беды и радости, понимающую литературу, что было для него весьма немаловажно. Поэтому, не щадя времени и сил, он упорно шел за своим счастьем. Он подарил Елене Сергеевне два томика «Белой гвардии», изданной в 1927–1929 годах в Париже на русском языке. На форзаце первого томика написал: «Милой Елене Сергеевне, тонкой и снисходительной ценительнице. Михаил Булгаков. 7.XII .1929 г. Москва». И рядом: «“…Мама очень любит и уважает вас…” “Дни Турбиных” 1 акт».

Когда пришел второй томик, он кратко выразил на его форзаце свои укрепившиеся чувства: «Милая, милая Лена Сергеевна. Ваш М. Булгаков. Москва 1930 год 27 сентября». Вскоре на странице первого тома добавил: «Это – не рядовое явление».