Михаил Ефремов. Последняя роль

Теперь что же касается самого Михаила.

Я просто хотел уточнить, вы знакомы?

– Нет.

Что же касается его самого, это очень талантливый актер, очень талантливый, который мне импонировал в тех фильмах, которые я видел.

И я считаю, что Михаил виноват в том, что не отдавал себе отчет, что рано или поздно с ним что-то могло произойти.

Когда меня спрашивают, а спрашивали много раз, какое наказание я хотел для Михаила, я говорю, что я просто не могу и не смею это сказать.

Я присоединюсь, так же как мои доверители, к мнению прокурора, и мы примем любое решение, любой приговор суда, любой, который не будем никогда оспаривать. Но сказать сегодня, что я хочу Михаилу этот срок или тот, ребята, я это не сделаю никогда.

Ваши доверители согласятся с оправдательным приговором?

– Если он будет, конечно.

Ну, они хотят справедливого приговора. И вот именно ту фразу, которую я сказал, это согласиться с мнением прокурора и принять любой приговор, который будет, это и есть.

Я не могу понять, почему их так атакуют, честно говоря. Не знаю, почему. И делают из них крайних, потому что они пошли на ТВ-шоу и так далее.

И мне пришлось приоткрыть завесу с их согласия, конечно, почему, собственно, они тоже участвуют в шоу.

Это семейная тайна, которую они мне разрешили сказать публично. В 1998 году другой член семьи, двоюродный брат погибшего Сергея, попал в точно такую аварию, один к одному.

В качестве жертвы?

– Да. Тоже выехал автомобиль на встречную полосу, и тоже лобовой удар. Двоюродный брат Виктор Венедиктов, его отвезли в больницу, и он скончался через несколько дней, оставив вдову и 14-летнего ребенка.

А дальше произошла странная вещь, которая, к сожалению, в нашей стране встречается. Человек, который совершил это деяние, ушел из-под любого наказания вообще.

Это социально значимый какой-то персонаж был?

– Ну, на уровне Рязанской области, насколько я понимаю.

Вы так акцентировали – «в нашей стране», как будто не провели столько времени в Соединенных Штатах и не знаете, например, о деле О’Джея Симпсона и тысяче других дел, когда деньги решали все. Глобальная общая практика, когда власть и деньги корректируют правосудие.

– Да. Но у нас развернулась большая полемика по этому поводу. И у нас обвиняют следствие и семью в том, что как же можно выставлять какие-либо претензии Михаилу Ефремову, когда вот существуют такие-то и такие-то случаи…

Ну вот Радзинский – история, когда он убил девушку, выехав на встречную полосу.

– Да, и так далее. Но я не участвовал в этих процессах, потому не могу и судить. Но претензии в соцсетях есть, безусловно. И вы абсолютно правы с делом Симпсона – хотя там его и отыграли в другую сторону позже, но в результате был оправдательный приговор.

И, например, дело Вайнштейна полностью наоборот, где точно он должен был быть оправдан, сыграло в совершенно другую сторону.

Михаила Олеговича Ефремова в соцсетях полощут нещадно. Его оскорбляют, называют эпитетами, совершенно непотребными, некрасивыми. Вас это не смущает, что такой накат идет?

– Конечно, смущает. К сожалению, вот все сложилось вместе. Два месяца карантина, полный застой в умах, да, и соцсети, которые как бы переполнены, дурацкое слово английское, хейтерами. У нас есть хорошее русское слово «ненавистник».

Я увлекаюсь психологией, правда, своей собственной, как бы строю свои теории: людям, для того чтобы возвеличиться в собственных глазах, надо каким-то образом опустить в этих же своих глазах других, поэтому они пишут гадости, там же все как бы безнаказанно проходит.

Появилась вот такая возможность под псевдонимом сказать какие-то мерзости другому. Кроме того, это, конечно, публичный персонаж, которого очень легко сегодня как бы сравнять с пылью.

Одновременно возникла другая толпа людей, если можно сказать, в соцсетях, которая говорит, нет, нет, его травят… как говорил когда-то Ефремов-старший в известном фильме «Берегись автомобиля»:

Он, конечно, виноват. Но он – не виноват. Пожалейте его, товарищи судьи!

Вот считаю, что один из столпов нашей культуры второй половины XX века, безусловно, Олег Ефремов.